Зачем Уитни Хьюстон казахский

Диана ШАРАПОВА, певица, участница шоу “Голос”, представила новый диск на казахском языке “Бiр бейне”. И в ближайшее время поедет на Аральское море, чтобы снимать клип о лебедях, которые остались без привычной водной глади. Диана уверяет - это именно то, чего просит ее душа в настоящий момент.

- Скажите честно, Диана, диск на казахском языке - это хорошо просчитанный коммерческий ход?
- Я думаю, что появление такого диска логично, и музыка казахских композиторов оказалась плодотворной почвой для творческого роста. Мне очень приятно, что именно мой ремикс на песню “Айналайын” является одним из самых популярных у публики. Когда я исполняю эту песню в больших залах, то публика неизменно подпевает мне.
- Говорите ли вы на казахском языке, понимаете ли, о чем песня, чтобы донести ее до слушателя?
- Когда оперный певец исполняет арию Верди, почему-то никто не говорит о том, что он не знает языка, что это не родная ему музыка. Я занималась казахским языком два месяца с очень талантливым педагогом. Конечно, мы работали в основном над произношением. Сейчас я могу минут десять пообщаться на казахском, потом, к сожалению, я извиняюсь и прошу перейти на русский, к удивлению собеседника. Просто потому, что мой словарный запас закончился. Но я надеюсь, что догрызу этот гранит, потому что мне очень приятно говорить на языке страны, в которой я живу.
- Почему среди песен этого диска оказался кавер песни Уитни Хьюстон, спетой на казахском языке?
- Ну, если бы я спела его на английском, то, возможно, у многих бы возникли вопросы, а действительно ли я это спела. Потому, что я исполняю его очень достойно. Во-вторых, мне хотелось показать насколько фирменно, модно, стильно может звучать казахский язык. В Москве на шоу “Голос” я ставила коллегам и продюсерам записи моих песен на казахском языке и видела, насколько им было приятно слушать музыку наших композиторов. И мне хочется, чтобы эти песни нашли дорогу к сердцам тех, кто не говорит по-казахски. Тогда языковой барьер отходит в сторону, и остается собственно музыка.
- Если у нас такие классные песни, то почему до сих пор в Казахстане не появилось своего Таркана?
- Думаю, все впереди, и Кайрат НУРТАС в этом поможет. Я знаю, что многие злые языки говорят: “Что он за артист, в нем же нет ничего особенного!” На самом деле публику невозможно обмануть. У Нуртаса есть то, что дается от Бога - очень красивый тембр голоса, технику же можно со временем наработать.
- Вы не только поете, но даете уроки вокала коллегам и даже “чайникам”. При этом стараетесь самые сложные техники объяснить чуть ли не на уровне фокуса: сделайте движение рукой - и появится вибрато, подышите - и поймете, что такое опора голоса...
- Западная система обучения кардинально отличается от системы, доставшейся нам от советской эпохи. Мы привыкли, что необходимо долго и упорно осваивать теорию и много лет подползать к результату, который тебя мотивирует. А на Западе все идут от практики, когда человек, как ребенок, не понимает, что делает, но у него, к собственному удивлению, получается. И получается гораздо быстрее. Теория нужна тем, у кого нет чувств, вот в чем суть. Я убедилась в этом не только на своем примере, но и на опыте мамы, которая тридцать лет проработала в музыкальной школе и поняла, что семь лет занятий - зачастую пустая трата времени. Все те же навыки и знания можно дать за несколько месяцев. На примере ее учеников я видела, как человек играет сложные вещи, не понимая их сложности. А уже потом, когда он вдохновлен своим успехом, начинается изучение теории, если есть желание все это еще и понять.
- С кем находится ваш двухлетний сын, пока вы записываете новые песни, учите вокалу?
- С мамой! Иначе я бы не была так спокойна. Это у нее уже седьмой внук. К тому же с появлением малыша мы с мужем раньше встаем, позже ложимся, чтобы все успеть и максимальное количество времени провести с сыном. Три раза в неделю мы его возим в школу развития, четыре раза в неделю он ходит с нами в бассейн. Все это делаем мы, а не мама. Однажды в аэропорту ко мне подошла пожилая татешка и спросила, кто сидит с моим сыном. Когда я рассказала, она осталась довольна: “Правильно, что с мамой, мы лучше это делаем, а ты пой”. Но я знаю, что должна его хотя бы один раз в день уложить спать сама, чтобы чувствовать себя мамой.
- Колыбельные поете?
- Конечно. Еще на шестом месяце беременности я подумала о том, что нелогично маме-певице не знать колыбельных. И срочно исправила ситуацию.
- Есть у мужа волшебные слова, которыми он спасает вас от депрессии и плохого настроения?
- Если честно, я так давно не была в депрессии... Некогда мне рефлексировать. А у мужа есть слова поддержки и настоящий талант тренера. Он умеет настроить и поддержать: выспись, не мотайся, готовься к мероприятию, будет выходной, тогда и посвятишь его сыну. Это здорово, что он настолько хорошо понимает меня. Я думаю, у меня бы не получилось построить семью с человеком не из моей сферы. Потому что понять мое отсутствие дома даже в праздники может только человек, который сам много лет подряд 8 Марта поздравлял женщин в качестве шоумена.
- Изменился ли голос после рождения ребенка?
- Существует мнение, что после родов голос портится, но это миф. Точно так же, как и полнота, которая, по моему мнению, свидетельствует лишь о слабости духа. Возможно, я кого-то обижу, но все остальные объяснения лишь попытка себя оправдать. У меня есть осетинские корни, и многие мои сестры настоящие пышки. Я бы тоже такой стала, если бы не взяла себя в руки. Да, после родов мне ненадолго стало сложнее петь, но только из-за нехватки сна и диеты. Как только я выспалась и жизнь вошла в колею, все нормализовалось.

Ксения ЕВДОКИМЕНКО, фото из архива Дианы ШАРАПОВОЙ, Алматы