Цветёт река Волга

Главную русскую реку превратили в ядовитую помойку. Это угрожает всей России. И не только ей.

Все знают, что Волга - национальное достояние России, но мало кто сейчас осознает масштабы постигшего ее бедствия. Она погибает и с точки зрения науки уже не река. Что убивает Волгу и чем опасна для всех россиян эта экологическая катастрофа, изданию Lenta.Ru рассказал временно исполняющий обязанности директора Института экологии Волжского бассейна РАН профессор, доктор биологических наук Сергей САКСОНОВ (на снимке).

- Со строго научной точки зрения можно ли сейчас считать Волгу рекой? Или она уже представляет собой каскад водохранилищ?
- Вы сами ответили на свой вопрос. Конечно, Волга уже не река, а каскад водохранилищ - вернее, каскад гидротехнических сооружений с непроточным режимом.
- По каким гидрологическим критериям различают настоящую реку и каскад водохранилищ?
- Каких-либо жестких критериев нет, но если река по всему течению зарегулирована, то ее уже никак нельзя считать полноценной рекой. Русло Волги, как известно, перегорожено плотинами в восьми местах - от Тверской области до Волгоградской.
- Остались ли на Волге собственно речные участки? Например, не все жители моего родного Ярославля знают, что на самом деле город стоит уже на берегах не Волги, а Горьковского водохранилища.
- На Волге остались лишь небольшие фрагменты риофильных участков, расположенных, как правило, за плотинами водохранилищ. Например, естественное течение сохранилось на небольшом отрезке от Жигулевска до Самары, где в воде еще живут речные организмы. Увы, но как естественный водоем и как реку мы Волгу потеряли.
- Некоторые экологи утверж­дают, что Волга стремительно превращается в болото.
- Дело не в этом. Заболачивание берегов волжских водохранилищ - это не главная беда. В любом случае вся их водная поверхность полностью в болото никогда не превратится. Основная проблема в другом: в Волге исчезает естественная биомасса, и появляются чужеродные для нее организмы.
- Например?
- Сине-зеленые водоросли, которые при особых условиях размножения дают колоссальную биомассу и приводят к цветению воды. К тому же они агрессивно поглощают кислород, вытесняя из Волги другие живые организмы. Вот где настоящая беда - органическое загрязнение Волги сейчас просто колоссально.
- Почему сине-зеленые водоросли так активно размножаются?
- Их подпитывают неочищенные стоки из канализации, со свалок и удобрения с полей. Воздействие на Волгу сейчас настолько огромное и глубокое, что река просто не успевает самоочищаться. Мы недавно оценили ущерб, который постоянно наносится биологическим ресурсам Волги. По самым скромным подсчетам, у нас получилась сумма в 70 миллионов рублей ежегодно.
- Правда ли, что из-за каскадов водохранилищ скорость течения воды в Волге теперь уменьшилась в 10 раз?
- Да, так оно и есть. Проточная вода больше способна сопротивляться загрязнению. Если раньше до постройки Волжско-Камского каскада ГЭС речная вода расстояние от Валдая до Астрахани преодолевала за месяц, то теперь это может тянуться годами.
- Я читал, что именно из-за этого на волжском дне образовался многометровый слой ила, где накапливаются вредные вещества.
- Заиливание дна - это еще одна серьезная беда водохранилищ на Волге. На многих из них берега не сформированы и должным образом не укреплены, из-за чего там регулярно случаются оползни. В результате органика оседает в донных отложениях, которые до определенного момента их впитывают подобно губке, образуя своеобразный резервуар всех поступающих в Волгу нечистот.
Но так не может продолжаться бесконечно. Наши недавние исследования Куйбышевского водохранилища показывают, что в нем донные отложения максимально напитались этими вредными веществами и теперь начался процесс вторичного загрязнения волжской воды - только уже от ее дна. Не удивлюсь, если подобная ситуация складывается и на других участках Волжско-Камского каскада ГЭС.
- Насколько все это серьезно?
- Это все очень серьезно, если учитывать, что в бассейне Волги живут более 60 миллионов человек и сосредоточено около половины всего промышленного и аграрного производства России. Любая экологическая система, особенно искусственная, должна саморегулироваться и со временем сбалансироваться. В биологии это называется сукцессией. Но в наших водохранилищах это невозможно, и сукцессия дальше первой стадии никогда не заходит.
- Почему?
- Потому что главная задача волжских водохранилищ - выработка электроэнергии. Этой цели подчинено абсолютно все, а потом мы вдруг удивляемся, почему в Волге рыба погибает и качество питьевой воды снижается.
- Рыбинское водохранилище стало одним из первых на Волге. До него в 30-х годах XX века возвели Иваньковскую и Угличскую ГЭС. Известно, какими чудовищными издерж­ками и бедствиями все это сопровождалось: были уничтожены десятки населенных пунктов (в том числе древние города), затоплены плодородные прибрежные территории, не говоря уже о том, что при строительстве плотин погибли десятки тысяч заключенных ГУЛАГа.
- Да, это была колоссальная трагедия.
- Но насколько построенные такой ценой водохранилища оказались полезными и эффективными, если судить об этом с высоты сегодняшнего дня?
- Все зависит от конкретной задачи. Конечно, на тот момент сталинская энергетика обеспечила существенный импульс развитию страны и ее промышленности. В краткосрочном плане эти три гидроэлектростанции свои задачи выполнили. Но в долгосрочной перспективе все более очевидными становятся проблемы (в том числе экологические), которые они породили. Поэтому ясно, что с ними что-то надо делать.
- В конце 80-х годов некоторые экологи предлагали радикальное решение этой проблемы: просто спустить весь Волжско-Камский каскад ГЭС. Это реально?
- Нет, конечно. Возьмем, например, Куйбышевское водохранилище, рядом с которым находится наш институт. Как известно, оно крупнейшее в Европе и третье по площади в мире.
- И его тоже строили заключенные ГУЛАГа.
- Да, но сейчас речь не об этом. Представьте, что Куйбышевское водохранилище спустят. Миллионы квадратных гектаров его илистого дна превратятся в ядовитую пыль, которую ветер разнесет во все стороны. И тогда мы получим новый Чернобыль!
- Что же тогда делать?
- На этот вопрос нет прямого и однозначного ответа. Например, геоморфолог Глафира ОБЕДИЕНТОВА, которая еще в годы советской власти не побоялась открыто сказать, что создание каскада водохранилищ на Волге принесло нашей стране больше вреда, чем пользы, предлагала следующее решение. Чтобы остановить разрушение берегов Куйбышевского водохранилища и накопление донных отложений, она советовала понизить его уровень до естественного уступа древнего Хвалынского моря, существовавшего здесь в четвертичный период.
- И как вам эта идея?
- Она хорошая, но, боюсь, сейчас неосуществимая.
- Почему?
- Потому что в наше время электроэнергии требуется все больше и больше. Пока не найдем альтернативные и сравнительно дешевые ее источники, вряд ли что-то изменится. Но пока можно попытаться хотя бы сбалансировать водохранилища Волги.
- Как?
- Для этого достаточно не загрязнять стоки органическими отбросами с нечистотами и не делать из них питательный бульон, как это происходит сейчас.
- Насколько надежны плотины первых волжских ГЭС, построенных много десятилетий назад?
- Опять же я могу привести пример расположенной рядом с нашим институтом Жигулевской ГЭС. Когда во время весеннего паводка через ее водосливные шандоры идет сброс воды, в Комсомольском районе Тольятти во многих зданиях ощущается вибрация, и нередко появляются трещины на жилых домах. То есть возникает небольшая искусственная сейсмичность, хотя в геологическом отношении территория Самарской области стабильна.
- Почему Волгу до сих пор продолжают активно загрязнять, если с 90-х годов немало промышленных предприятий в ее бассейне закрылось?
- Возьмем Тольятти, где находится наш институт. В городе с населением свыше 700 тысяч человек до сих пор вся ливневая канализация не имеет системы очистки. И таких городов на берегах Волги много. Вот вам и ответ.
- Может ли Россия использовать опыт других стран, чтобы справиться с этой проблемой?
- Конечно. Можно воспользоваться опытом США и Канады по решению экологической проблемы Великих озер. Власти этих стран в свое время пошли на радикальные и непопулярные меры - убрали промышленные предприятия от побережья, модернизировали очистные сооружения, ужесточили экологическое законодательство. В итоге это помог­ло.
Когда-то самой грязной рекой Европы считался Рейн, хотя в отличие от Волги он никогда не был зарегулирован плотинами. Но сейчас и там нет такой проблемы. А если говорить про нашу страну, то у меня складывается ощущение, что у нас многие рассуждают так: “В России воды много, на мой век хватит”.
- Насколько необратим процесс гибели Волги? Можно еще что-то сделать?
- Вы задаете очень сложный вопрос. Если говорить образно, то сейчас Волга просто взмолилась: “Хватит меня насиловать! Я уже не выдерживаю”. По некоторым параметрам деградация ее экосистемы зашла слишком далеко - по загрязнению, ядовитым донным отложениям. Чтобы переломить нынешнюю тяжелейшую ситуацию с нашей главной национальной рекой, надо действовать уже прямо сейчас.
Lenta.Ru