1234

Экономика в футляре

Почему российское правительство не начнет реформы в 2018 году

В целом макропрогнозисты - как официальные, так и независимые - смотрят в 2018 год с умеренным оптимизмом. Ведущие российские и зарубежные институты оценивают вероятный прирост российского ВВП в пределах 1-2%. Это, разумеется, совсем неплохо по сравнению с рецессией 2014-2016 годов, но практически вдвое медленнее, чем среднемировые темпы экономического роста (3,7%, по прогнозу МВФ на 2018 год).

Есть ли и у России какие-то шансы выскочить на более высокую орбиту экономического развития, чтобы хотя бы не отставать от ускоряющейся глобальной динамики? Рассуждая в терминах потенциального выпуска или максимально достижимых темпов роста, большинство экспертов как раз и указывают на барьерную отметку в 1,5-2%. Они опираются на анализ демографических тенденций и сложившейся технологической структуры российской экономики. Вытолкнуть экономический рост за эти рамки способны разве что цены на нефть.
Действительно, из трех классических составляющих экономического роста - потребление, инвестиции и чистый экспорт - в нынешней России один лишь последний на краткосрочном годовом горизонте может продемонстрировать ускоренные темпы. Напротив, потребление продолжает стагнировать в результате непрерывного многомесячного спада реальных доходов населения, тогда как инвестиционный процесс только-только начал неуверенно выкарабкиваться из провала последних лет.
Но если потолок ожидаемого экономического роста ясен и близок, то его ограничения снизу далеко не так очевидны. Своевременным напоминанием об этом стали неблагоприятные макроэкономические тренды поздней осени: торможение долгожданного прироста инвестиций, переход к снижению промышленного производства, сокращение розничного товарооборота, сжатие объемов располагаемой прибыли, а также увеличение просроченной задолженности предприятий и числа банкротств.
Добавим к этому некоторое число потенциально дестабилизирующих факторов из будущего. Во-первых, цены на нефть могут не только расти, но и падать, причем при нынешних отметках второе гораздо вероятнее первого. В частности, в 2018 году, по-видимому, прекратит свое воздействие на цены (материально и, что гораздо хуже, психологически) соглашение ведущих стран-экспортеров об ограничении добычи. Во-вторых, пока можно только гадать о реальном наполнении заявленного к февралю нового пакета американских санкций, которое может коснуться ключевых секторов российской экономики, конт­ролируемых государством, а также близкими к властной верхушке старыми и новыми “олигархами”. В-третьих, выборный год традиционно бывает богат на сюрпризы - прежде всего неприятного для экономики свойства. Все это в совокупности формирует клубок довольно неприятных вызовов для экономической политики государства, чреватых новым срывом в рецессию.
Таким образом, с одной стороны, мы имеем экономический рост, количественно и качественно неудовлетворительный для решения главных задач, стоящих сегодня перед страной, - от повышения конкурентоспособности и благосостояния населения до укрепления безопасности. С другой стороны, даже этот незначительный рост может быть подорван в результате действия неблагоприятных факторов, большая часть которых находится вне нашего контроля.
Между тем очевидно, что мастера правительственной тактики привычно ищут ключ к экономическому прорыву “под фонарем”, тогда как он на сегодняшний момент скрыт во тьме - в сфере сложных, болезненных и затрагивающих влиятельные интересы структурных реформ. Устойчивый экономический рост с темпами, превышающими 2% в год, может начаться в стране тогда и только тогда, когда благодаря таким реформам будут созданы условия для частных инвестиций. Иными словами, когда предприниматели в массе своей поверят в вероятность реализации такого образа будущего, при котором их вложения в собственный бизнес будут надежно защищены от внеэкономических рисков и смогут окупиться. Новый импульс оптимизма может появиться в людях лишь при условии принципиально иного качества государственных институтов, более всего препятствующих сегодня нормальному экономическому развитию России.
Но это в рамках нынешней системы принятия политико-экономических решений пока кажется немыслимым. Не случайно первоначально бурная сшибка разношерстных экономических стратегий к концу 2017 года наткнулась на гробовое молчание властей, лишь изредка прерываемое неубедительным маркетингом технократических трюков вроде омолаживающей ротации кадров, проектного подхода к госуправлению или тотальной цифровизации российской экономики. В результате на сегодня не предложено никаких свидетельств того, что будущее после мартовских выборов (президента РФ. - Ред.) засверкает для инвестора новыми привлекательными гранями и что “потерянное десятилетие” 2008-2017 годов не пойдет на новый круг.
Олег БУКЛЕМИШЕВ*, РБК


*Автор - директор Центра исследования экономической политики экономического факультета Московского государственного университета (МГУ).

Кстати

Если не будет глобальной войны...

Газета “КоммерсантЪ” попросила троих российских экспертов, чьи прогнозы за последние 15 лет чаще всего сбывались, ответить на три вопроса:
1. Что будет с курсом рубля? 2. Какой будет инфляция? 3. Какой будет цена на нефть?

Александр ШОХИН, президент Российского союза промышленников и предпринимателей (РСПП):
1. Рубль в течение года будет колебаться в коридоре от 57 до 62, чтобы к концу года достичь отметки 62 рубля за доллар. Укрепление большей частью будет связано с нефтью, хотя в последнее время цены на нефть меньше влияют на курс рубля, чем обычно. Будут какие-то периоды, когда спрос на рубли станет увеличиваться, например в период уплаты налогов, и колебания рубля окажутся заметнее, что может немного добавлять к его укреплению. Но 52, думаю, не будет.
2. ЦБ предполагает держать цифры инфляции на уровне около 4%, но думаю, что даже с учетом возможных предвыборных вливаний до этой цифры инфляция недотянет и к концу года составит 3,5%.
3. Самый простой коридор - от $50 до 60 за баррель. Но думаю, что пришло время его немного изменить, поэтому назову цифры от $55 до 65. Полагаю, что ниже $55 нефть не опустится, а до $65 недотянет, а будет около $63 за баррель. Из глобальных причин, способных как-то сильно повлиять на эти цифры, первой может стать какая-то глобальная война на Ближнем Востоке, но это маловероятно. А вторая - увеличение числа буровых по добыче сланцевой нефти и газа, сильное увеличение экспорта углеводородов из США.

Игорь КОГАН, заместитель председателя совета директоров Нордеа Банка:
1. Начало года может преподнести рублю неприятный сюрприз: если будет введен запрет на инвестиции в российский госдолг, это неизбежно снизит аппетит иностранных инвесторов к рублевым активам. Кроме того, против рубля играют выплаты по внешним обязательствам (довольно существенные по сравнению с предыдущими периодами), а также разнонаправленность курсов ФРС (Федеральная резервная система - центральный банк США. - Ред.) и Банка России в денежно-кредитной политике. В поддержку рубля играет положительное сальдо счета текущих операций и относительно высокая цена нефти. Как итог - в начале года рубль может ослабеть до 63 рублей за доллар, к середине года вернуться к 59-60 и к 2019-му подойти на уровне 60-61 рубль.
2. Удержать планку исторически рекордно низкого уровня инфляции (2,5% по итогам ноября), думаю, в следующем году будет крайне сложно. С одной стороны, эффект низкой базы, ведь как раз в начале 2017 года цены замерли, отреагировав на существенное укрепление рубля. С другой - постепенно восстанавливается потребительский спрос, напрямую влияющий на цены. При этом инфляция имеет все шансы остаться ниже ориентира ЦБ 4%, что позволит регулятору и дальше снижать уровень ключевой ставки.
3. Нефть оказалась между Сциллой и Харибдой: с одной стороны, в середине 2018 года может быть пересмотрена сделка ОПЕК+, а с другой - стабильности на сырьевом рынке угрожает добыча нефти американскими производителями. Базовый сценарий - нефть на уровне $63 за баррель, при этом риски снижения цены выше, чем возможности для ее роста.

Леонид ГРИГОРЬЕВ, руководитель департамента мировой экономики Национального исследовательского университета Высшей школы экономики (НИУ ВШЭ):
1. Курс рубля увязан, естественно, с экономическим ростом в России, ценой на нефть и политикой ЦБ. При стабильной цене нефти денежные власти будут способствовать сохранению все же относительно дешевого рубля, с тем чтобы бочка нефти стоила дороже 3 тыс. рублей. Так что рубль, скорее всего, будет держаться выше 60 за доллар - поверим многоопытному МВФ и поставим 63-64 на 2018-й по году и на конец его. А точнее, если нефть $55 за баррель, то рубль - 64 за доллар, если нефть $60, то рубль - 55.
2. По инфляции соображения простые: цены на нефть относительно стабильны, экономический рост не раскрутился, ЦБ не теряет надежды на дешевый кредит через снижение инфляции. При хорошем урожае можно остаться на 4% - большая точность не имеет смысла в силу статистической неточности.
3. Без новых кризисов и войн! Сохранение соглашения “ОПЕК+Россия” обеспечивает предотвращение ценовой войны экспортеров (как в 2017 году). Финансовые выгоды повышения цены достаточно очевидны всем экспортерам. Американцы могут увеличить добычу, но вряд ли радикально. При этих предпосылках остаемся в коридоре $50-55 для Brent (с осторожностью). Средняя цена за 2017 год оценивается в $51-52. Нас вполне устроит повторение такого года с ценой к зиме $55 (сейчас $57).
“КоммерсантЪ”

Поделиться
Класснуть

Свежее