А всё хорошее, друзья, даётся нам недёшево!

Какую энергетику мы имеем за экологически чистым фасадом?

Накануне EXPO-2017 самое время поговорить о той самой энергии будущего, которой она посвящена. Спроси любого в Казахстане, что лучше: получать электроэнергию от чадящих ТЭЦ или от наших степных солнца с ветром? Ответ ясен заранее.

Это как ставить человека перед выбором: быть богатым и здоровым или бедным и больным. Впрочем, все знают: здоровье как раз требует много денег, а коли нечем платить - порть организм всякой дрянью. Поэтому дополним наш вопрос денежным фактором. Что лучше: угольно-мазутная электроэнергия по 15-20 тенге за 1 кВт.час или… А теперь сравнивайте с такими закупочными ценами на 2017 год: электроэнергия от ветровых электростанций (кроме электростанции “Астана-ЭКСПО-2017”) - 30 тенге за 1 кВт.час, от солнечных электростанций (кроме использующих панели из казахстанского кремния) - 45 тенге/кВт.час. И не забудьте добавить к этим 30 и 45 тенге еще 5-8 за сетевые передачи. А теперь - внимание - вопрос: есть у нас с вами деньги на покупку таких замечательно экологически чистых киловатт-часов?
Но тут знающие люди меня могут поправить: и солнечная, и ветровая электроэнергия в Казахстане благополучно вырабатывается, но никто за нее никакой тройной-четверной цены не платит. Да, ни с кого из нас по 40-50, тем более по 80 тенге за 1 кВт.час не берут, тем не менее “золотые” экологические киловатты оплачиваются сполна. Кем? Нами!
Схема такая: при АО “KEGOC” соз­дан расчетно-финансовый центр по поддержке возобновляемых источников энергии, который всю стимулируемую кратными тарифами электроэнергию (поддерживаются еще малые ГЭС и биогазовые станции) и скупает. Тут же перепродавая ее… угольным и газомазутным электростанциям. Фактически же покупаем дорогую и экологически чистую электроэнергию в растворенном в угольно-мазутном потоке виде.
Тогда почему на наших кошельках это не сильно сказывается? По той же причине, по которой такую дозагрузку своих расходов терпят пока и угольные станции: ввиду крайней малости альтернативной выработки.
К EXPO мы подходим с таким раскладом установленных мощностей: угольные электростанции - 64%, газомазутные - 23%, ГЭС - 13% и ВИЭ (возобновляемые источники энергии) - около 0,3%. Да, тарифное стимулирование подстегнуло ВИЭ - их доля в выработке достигла примерно 1%, но далее видится уже торможение. И не столько из-за окончания EXPO, сколько из-за… безденежья.
Вот этот финт Минэнерго с перекладыванием финансирования ВИЭ на угольную энергетику, а через нее - на потребителей, он в конечном счете перехитрил сам себя. В самом же аппарате Минэнерго и во всей системе энергетики возникло противодействие “альтернативке” - и вполне себе объективное. Ведь помимо собственно высокой цены покупки такой энергии включение в энергосистему ветровой или солнечной электростанции требует существенной технической и операционной переделки в принимающих сетях и диспетчерских пунктах. И на это тоже нужны немалые деньги.
В результате если вы, начитавшись репортажей о замечательных преимуществах и перспективах альтернативной энергетики, вздумаете обзавестись собственной ветровой или солнечной установкой, у вас все получится. В смысле, получится купить, установить и пользоваться. Получится и окупить свои затраты где-то к 2050 году почти с гарантией. Но если вы захотите подключиться к электросетям для продажи излишков в помощь отечественной экологии и энергетике и для ускорения окупаемости, этого не получится. Обнаружите, что такая процедура фактически заблокирована.
И вообще лозунг “Спасение утопающих - дело рук самих утопающих” хорош для юмористов, но не для организации работы профессиональных спасателей. Все без исключения развитые страны, продвигающие у себя альтернативную энергетику, мощно вкладываются в нее через бюджетные дотации, целевые инвестиции, иные дополнительные источники финансирования. А самофинансирование - дело тоже затратное, но... пустое.
К примеру, у Казахстана действительно уникальные возможности развития собственной гелиоэнергетики: именно у нас находится одно из лучших в мире месторождений кристаллического кремния, в системе “Казатомпрома” есть все необходимые кадры и производства по всей цепочке, вплоть до готовых панелей. Необходимые заводы достроены уже в последние годы по современным технологиям и за немалые деньги. Да, пока слишком дорого, но эти трудности преодолеваются только новыми вложениями - на научные и технологические разработки и на серийное тиражирование.
Другой вопрос: где взять эти деньги? И это уже вопрос не к Мин­энерго, а скорее к Министерству национальной экономики и ко всему нашему правительству. Казахстанская экономика вполне-таки объемная, с громадными оборотами внутри нее, а еще больше - вовне. Но все устроено под внешний - вывозной - интерес, в результате денег на собственное развитие категорически не хватает.
Об этом мы не раз уже говорили и не устанем повторять впредь. Безденежье же отечественной энергетики - лишняя иллюстрация нашей правоты.

Пётр СВОИК, Алматы