13 ноября 2014, 00:06 4171

Когда зовёт труба

Знаменитый бренд Жезказганского медьзавода - “четыре девятки”.

Жезказганский медеплавильный завод ТОО “Kazakhmys Smelting” возобновил производство

Жезказганский медьзавод. Без пяти минут 17.00. Центральная проходная. Полузабытая картина: к металлическим турникетам с двух сторон течет людской поток. Одна его часть - домой, отдыхать после смены, другая - в цеха до полуночи. Обращаюсь к рабочим:
- Есть новости?
- Выдали первую
с прошлого сентября медь. Катодную.
Знаменитые “четыре девятки”.

Над огромным пространством, заполненным людьми, техникой, трансформаторами, чугунными жбанами, пультами управления, печами, лабораториями, эстакадами, возвышается двухсотметровая медьзаводская труба. После годового затишья под ней все задвигалось, зашевелилось, загромыхало. Вот и она зовет всех на работу. По ней здесь, честное слово, соскучились. Ведь целый год на предприятии действовала консервация, или облегченный режим труда. Зачем это было нужно? Экономическая целесообразность. У нее две причины: обеднение руды и резкое падение в 2013 году цены на основную продукцию завода - катодную медь, в которой после пятиступенчатой обработки содержание примесей - одна сотая процента. Отсюда знаменитый бренд - 99,99. Чистейшая медь! И еще одна, главная техническая причина: разработка и внедрение новой инновационной для медного гиганта технологии переработки труднообогатимой руды из низкосортового сырья.
В июле приняли решение остановить все цеха, кроме цеха подготовки шихты, где обогащенную руду высушивают и фасуют в белые гигантские сумки весом под две тонны каждая. Остановить такую махину на консервацию тяжело чисто технически, да и о психологическом аспекте тоже не стоит забывать. Уж сколько в тот момент судачили о неминуемом крахе градообразующего предприятия!
- Подобные высказывания неспециалистов были неприятны, - отмечает начальник производственно-технического отдела ЖМЗ Жуматай КОКУШЕВ. - Поверьте, весь год мы работали над тем, чтобы стать сильнее, сплоченнее, профессиональнее. Мы ремонтировали оборудование и агрегаты. Перекладывали кабели. Когда завод остановили, мы на период консервации утвердили план работы для каждого цеха, каждого участка, каждого механика, каждого электрика. Изменился только график. Трудились не в три смены, а только в дневное время. В итоге все, что можно было починить, починили, все, что можно было заменить, заменили. Сохранили людей, коллектив. Кстати, все это время люди получали свою среднемесячную зарплату.
- Цех подготовки шихты продолжал бесперебойно работать?
- Да, действительно, этот шаг оказался экономически разумным. Наш концентрат закупали в Китае.
- В каком режиме запускали основные мощности?
- Мы составили график ввода в рабочий режим основного оборудования. Это рудотермическая печь и анодные печи, конвертеры, две карусельно-разливные машины. Работаем по утвержденному графику почти три месяца. В октябре получили полторы тысячи тонн черновой меди, в ноябре - уже семь с половиной тысяч тонн. Загрузили электролитный цех, подготовили растворы и кислоту для него. С полной загрузкой электролитного цеха восстановили полный производственный цикл и выдали катодную медь. Нашу знаменитую жезказганскую медь - 99,99!
На предприятии ставят и задачи тактического свойства - усовершенствовать известный испокон веку производственный процесс плавки катодной меди. В лаборатории металлургии, которую возглавляет Зейнель ТУЛЕГЕНОВА, почти все сотрудники - с научными степенями. Эти девчата помогают основным цехам ни на шаг не отступить от технологии. Иначе вместо маркера “четыре девятки” получится продукция низкого качества. Плюс они всегда в поиске решений, способных снизить себестоимость бренда.
- Вот сейчас бьемся над важнейшей задачей - ищем замену лигносульфанату, - сообщает Зейнель. - Лигносульфанат - жидкая целлюлоза, отходы деревообрабатывающей промышленности. Это вяжущее вещество не дает расплываться в разные стороны гранулам-окатышам. Все бы хорошо, но он крайне дорогой и расходный - 70 кг на тонну меди. Я думаю, сможем найти ему заменитель.
На пульте управления электропечами сегодня дежурит регулировщица электродов Ольга СОЛОВЬЕВА. У Ольги сегодня задача из задач - следить за нормативами разогрева печи. Печь - это гигантский футляр длиной 24 метра, шириной 7 метров и высотой 5,5 метра. В ее чреве температура плавки достигает без малого полторы тысячи градусов. Кирпичный каркас скрепляет 40-миллиметровый слой железа. Пока завод находился на консервации, на восстановление футировки печи ушло около 600 тонн кирпича. Теперь Ольге Соловьевой легче справляться с крутым нравом печи. Но на случай непредвиденных ситуаций у нее несколько энергоблокираторов под рукой.
За энергетическую безопасность здесь отвечает главный энергетик Александр Иванович СВЕЖЕНЦЕВ. О своем хозяйстве он рассказывает без затей и зазнайства:
- От главной распределительной подстанции до ППП 450 метров кабеля, там четыре ввода, и на каждый ввод по четыре кабеля.
- ППП - это что?
- Преобразовательная подстанция для электролитного цеха. Питает решающий процесс электролиза. На каждый цех подведено более семи километров силового кабеля, а есть еще контрольный, к примеру, для сигнализации.
Свеженцев в курсе - совсем скоро еще одной заботой у него станет больше. К четырем основным цехам добавится пятый - опытно-промышленный участок (ОПУ), модель большого гидрометаллургического производства. Это принципиально иная технология получения металла.
О замене пирометаллургического принципа извлечения меди на гидрометаллургический размышлял еще первый директор Жезказганского медьзавода Игнатий Евгеньевич ЛИ. “Он как настоящий исследователь смотрел на десятилетия вперед. Он уже тогда осознал, что наше месторождение не вечно, что на смену богатым рудам придут бедные”, - отмечают сейчас его преемники.
Важно понять, что это абсолютно разные технологии. Упрощенно пирометаллургия - это печь и огонь, а гидро - это бетонные чаны, вода и специально подобранные реагенты. Как объясняют специалисты, гидрометаллургическая технология справится с каким угодно материалом - что с огромными объемами низкосортной по содержанию металла субстанции, скопившейся у обогатительной фабрики, что с забалансовым “богатством” рудников, которое поначалу вообще не принимали в расчет. Все пойдет в дело на опытном промышленном участке - он начнет функционировать в начале следующего года после монтажа оборудования, которое сейчас готовит к отправке петербургский подрядчик. А заводчане готовят для него три больших здания.
Инженер Сауле САНДЫКБАЙ без рисовки утверждает, что каждый специалист, болеющий за судьбу Жезказганского региона, рад быть здесь и сейчас.
- Богатая руда на Жезказганском месторождении есть, но она не вечная. В дальнейшем придется иметь дело в основном с забалансовой, окисленной рудой. Справимся ли с ней? Это станет ясно на примере работы нашего ОПУ. Я хочу, чтобы все получилось. Поэтому согласилась участвовать в этом проекте, вернулась домой, в Жезказган, из Караганды.
- У проекта есть официальное название?
- Да, конечно, - строительство опытно-промышленного участка гидрометаллургической переработки чернового медного концентрата.
- Сроки у вас жесткие?
- До февраля 2015 года мы должны закончить на трех зданиях ремонтные работы. Привести в порядок территорию. Плюс к тому за нами внутренняя отделка. Сделаем - и вперед: отделение электролиза - раз, склад концентрата и соли - два, отделение выщелачивания - три.
В августе-сентябре 2015 года ОПУ должен выдать первую продукцию: ту самую катодную медь с высочайшими характеристиками 99,99.
Если все получится, а здесь сомнений нет ни у кого, корпорация “Казахмыс” готова инвестировать в строительство гидрометаллургического завода. До его запуска две технологии производства меди - пиро и гидро - будут соседствовать на одной территории.