3287

Кто-то теряет, а кто-то находит,

или Почему цена предлагаемой Западом девальвации тенге дороже любых денег

“Банк оф Америка” посчитал нужным указать, что Казахстан близок к рецессии и требуется 20-30-процентная девальвация нацвалюты. Это приговор?

Постараемся рассуждать логически: да, предпосылки к девальвации сложились еще прошлой осенью, и тогда же пошли интенсивные разговоры о ней. И мы же сами успокаивали читателей “Времени” тем рассуждением, что скорее надо ждать досрочных выборов, и до них девальвации точно не будет. Но тогда, выходит, после выборов она точно будет?
Так вот: мы как стояли, так и стоим на том, что девальвация не только не нужна и вредна, но и вполне предотвратима. Для доказательства этого тезиса оттолкнемся от цены вопроса.
На начало марта денежная масса в нашей экономике составляла 3144,8 млрд. тенге, в том числе наличные деньги в обращении - 1020,8 млрд. “Облегчение”, например, на 30 процентов эквивалентно потере примерно 943 млрд. тенге безнала и 306 млрд. налички. А поскольку бумажные деньги циркулируют в основном между кошельками граждан и руками продавцов, это обойдется каждому казахстанцу, включая стариков и младенцев, разовой потерей их покупательной способности на 17 600 тенге.
Теперь о банках: вклады физических лиц составляли на март 4341 млрд., из которых 68,1 процента перекинуто уже не в тенге. Итого оставшиеся упрямцы (или патриоты) потеряют примерно 417 млрд. в нацвалюте.
Пенсионные же накопления на
1 марта составили 4636,4 млрд. тенге, из них только 6,7 процента не в национальной валюте. Итого будущие пенсионеры недополучат примерно 1,3 трлн. тенге.
Это не все, подсчет и других потерь экономики и населения можно продолжить, но и так понятно - они гигантские. При этом наши любимые Нацбанк и правительство, конечно же, и не подумают их компенсировать. Но тогда почему столь силен хор голосов в поддержку девальвации, почему те же банкиры не только не возражают, но и сами ждут ее?
Именно поэтому: если кто-то теряет, то кто-то находит. То есть девальвационный “приз” - он такой же гигантский, и вовремя подготовившиеся к “не­ожиданному” ослаблению тенге соберут с этого богатейший урожай. Однако винить банкиров-злоумышленников особо не стоит - не они устроили замкнутый круг девальвационных ожиданий. Кто же виноват?
Извините, но приходится показывать пальцем на Национальный банк. Беспомощные словеса о “дедолларизации”, под которые все окончательно убежали в доллары, лишив банки остатков тенговой ликвидности, а экономику - и без того скудного и дорогого кредитования, - это его рук дело.
Впрочем, председатель Нацбанка Кайрат КЕЛИМБЕТОВ тоже всего лишь функционер, приставленный к отживающей свое системе. А вот разобраться с сутью такой системы, почему она выдыхается, кто и зачем пытается продлить ее существование и что надо бы делать - в самый раз.
В любом учебнике по экономике изложена суть двух­уровневой банковской системы: главный банк страны осуществляет для банков второго уровня первичную кредитную эмиссию, а те распределяют ее по экономике. У нас, однако, не так. Национальный банк казах­станские банки не кредитует: те сами занимают деньги за границей либо строят кредитный процесс на депозитной основе. Вот отчего кредиты в Казахстане стоят в три-четыре раза дороже, чем в “непридаточных” экономиках.
Однако денежную эмиссию Нацбанк осуществляет - только не кредитную, а обменную. И достается она не родным банкам, а сырьевым экпортерам - причем весьма обильно. К примеру, за последние десять лет денежная масса в экономике выросла с 486 млрд. тенге до 3109 млрд. - в 6,4 раза. Тогда как ВВП с 2005 по 2015 год увеличился с 7591 млрд. тенге до 38 033 млрд. - лишь в 5 раз. Розничный товарооборот - в 4,27 раза. А объем промышленного производства, не так зависящий от экспортных цен, - вообще только в 3,5 раза. Если же взять более близкое к населению производство продуктов питания, то оно вообще по деньгам выросло только в 2,8 раза.
Точно так же денежное “производство” обгоняет другие отрасли экономики по бумажной печати. Масса наличных денег в обращении за последние десять лет выросла с 346 до 1036 млрд. тенге - в 2,99 раза. Но это не значит, что у нас сейчас денег втрое больше - ведь стоимость всего в Казахстане тоже утроилась.
А как ценам не лететь вперед с утроенной скоростью, если разгонную инфляционную волну в пользу сырьевых экспортеров гонит по национальной экономике сам Национальный банк! Хотя именно он по закону отвечает за стабильность цен в стране.
Кстати сказать, последние месяцы цикл опрокидывается - денежная масса как раз сжимается. За один только март совокупный валютный резерв страны в очередной раз снизился на $1964 млн. То есть поддержание курса национальной валюты обошлось почти в два миллиарда долларов - их по программе “Нурлы жол” приходится заводить из Национального фонда для компенсации потерь от снижения нефтяных цен, вывоза доходов на иностранные инвестиции и обслуживания накопленного из-за отсутствия национального инвестирования и кредитования внешнего долга.
Можно ли вылечить такой внешне ориентированный цикл? Нет, но его можно еще продлить - за счет перехода к плавающему курсу, который кому-то представляется единственным выходом, а кому-то - счастливым шансом. Немудрено, ведь в Нацбанке да и в правительстве сидят “монетаристы”, ни на каких реальных производствах ни дня не проработавшие и ничего, кроме западной “экономикс” в ее туземном варианте, не усвоившие.
Тут ведь надо еще понимать, что цена вопроса - она намного выше любых денег. С рублем пока та же история - через его плавающий курс российская экономика выдаивается даже интенсивнее нашей. А антироссийские санкции реально эффективны именно потому, что руководители Центробанка и правительства РФ по-прежнему уверены: инвестиции и кредиты могут быть только зарубежными.
Поэтому озвученная на встрече в Астане президентов НАЗАРБАЕВА, ЛУКАШЕНКО и ПУТИНА задача согласования валютной политики - фактически революционная. Ведь за этим стоит не какое-то совместное колебание казахстанской, белорусской и российской валют вокруг доллара. Неизбежно встанет вопрос о более достойном, твердом курсовом поведении. А за этим - и задача создания самостоятельной евразийской кредитно-инвестиционной системы: вот это уже будет настоящая антиколониальная монетарная революция.
В попытке не допустить этой революции много чего делается. Если Майдан стал ответом на создание Таможенного союза, а Крым с ДНР и ЛНР - ответом уже на Майдан, то Евразийский валютный союз евро-долларовую метрополию пугает много больше. Поэтому не надо удивляться тому, что девальвацией казахстанского тенге озаботились аналитики ведущего американского банка - как и тому, что у нас в отечестве так много профессиональных лоббистов рыночного курса и защитников суверенности национальной валюты.
Конечно, если все должностные лица будут подталкивать главу государства к девальвации, ее не избежать. Но правильнее было бы нам самим задать Москве направление совместного движения - зафиксировав курс тенге к валюте внешнеэкономических операций. Ради округления - так и быть - величиной 200 тенге к доллару. Причем прямую-обратную конвертацию по фиксированному курсу пусть обеспечивает Минфин - за счет резервов Нацфонда. А Национальный банк должен заняться своим прямым делом: планированием и осуществлением суверенной кредитной эмиссии, исходя из стоимости кредита 4-6 процентов - не более. Только так можно будет наладить импортозамещение, оздоровить платежный баланс и не палить зря валюту.
И главное - избавиться от разрушительного, экономически и морально бесконечного ожидания обрушения собственных денег.

Пётр СВОИК, рисунок Владимира КАДЫРБАЕВА, Алматы

Поделиться
Класснуть