1486

Ставку - на базу,

или К чему приведёт игра на понижение

Решение Национального банка опять понизить базовую ставку не прошло незамеченным в СМИ. Еще недавно было 17%, потом 15%, а теперь вот только 13%. Для не любящих резких движений финансов это чуть ли не головокружительное снижение, причем в положительную сторону. А хорошими сводками с денежного фронта нас балуют нечасто.

Собственно, сам пресс-релиз Нацбанка выдержан в исключительно позитивных тонах: мировые цены на нефть в мае-июне формировались на более высоких, чем ожидалось, уровнях, британский экзит вызвал лишь кратковременную турбулентность. На внутреннем валютном рынке тоже стабильно, продолжается перетекание долларовых вкладов в тенговые. Инфляция идет на спад: за первое полугодие ее уровень составил 4,6%, в июне - 0,4%, так вполне можно вписаться в запланированный на 2016 год целевой коридор 6-8%.
Единственный отмечаемый Национальным банком неоднозначный момент - структурный профицит ликвидности на денежном рынке, в связи с чем он продолжает активно проводить операции по изъятию этой самой избыточной ликвидности. Впрочем, и здесь выделена светлая сторона: причиной накопившихся излишков является низкий спрос на кредитные ресурсы, а это (нет худа без добра) не позволяет деньгам перетекать в реальный сектор экономики, тем самым ограничивая риск ускорения инфляционных процессов.
Чему в таком изложении опять-таки можем порадоваться - мы ведь тоже не хотим роста цен.
Проявим, однако, занудливость: разберемся в причинах затоваривания банков деньгами, которые они из-за низкой кредитной активности не могут передать в реальный сектор.
Арифметика вся имеется: объем депозитов на конец мая составил 16 500,6 млрд. тенге (в том числе физических лиц - 6 910 млрд.), а объем кредитования банками экономики - только 12 427,6 млрд. Действительно, более 4 триллионов тенге - лишние.
Хотя, честно говоря, в нормальной экономике чем больше денег находится в банках, тем лучше. Ведь нормальные банки для того и существуют, чтобы сданными на хранение деньгами снабжать экономику, приумножая и их, и производительный потенциал страны. Да и, если совсем начистоту, не так уж избыточно громадна эта сумма в 16,5 триллиона тенге - экономика нуждается в гораздо больших вложениях.
Судите сами: в расчете на одного казахстанца выходит всего по 400 тысяч тенге накоплений - совсем не богатое на круг получается у нас население. Тем более что вкладов в банках большая часть не имеет вовсе.
Так почему же в экономику, остро нуждаю­щуюся в деньгах, не удается протолкнуть даже не слишком большие накопления?
Ответ мы все знаем: непосильная для реального производителя стоимость кредитов. Отсюда, вынужденное недокредитование и даже острый кредитный голод. Вот выстроенная по последним статданным диаграмма, это иллюстрирующая.
Смотрим: промышленность имеет только половинную по сравнению со своим вкладом в ВВП долю от объема банковских кредитов. Транспорт и связь - то же самое, и даже сельское хозяйство при всей малости своей доли в ВВП все равно недополучает. Зато не создающая собственного продукта торговля и строительство - те с переизбытком. Самая же большая кредитная масса вообще идет мимо производства - прямо на потребление. Основанное на импорте, сами понимаете.
Чем же занимается Нацбанк на фоне этой очевидной главной беды - неподъемной стоимости денег для экономики и прямо-таки подрывной для национального производства структуры кредитования? Извините, немножко онанизмом. Во-первых, понижает базовую ставку с 17 аж до 13%, что важно для финансовых спекуляций, но без разницы для производства. Во-вторых, выпускает собственный “продукт” для втягивания недоступной для реального сектора ликвидности - ноты. Коих в обращении на конец мая находилось на 1378 млрд. тенге с эффективной доходностью от 14,7 до 15,9%. Отчего бы банкам не вкладываться в такие действительно ценные бумаги да еще без неизбежных при кредитовании любого реального производства головных болей?
Такое поведение главного монетарного регулятора выглядело бы по крайней мере подозрительным, не знай мы главного. Мы - придаточная экономика, финансирование которой предусмотрено отнюдь не от Национального банка, а от мирового рынка - соответственно поставкам туда сырья. И с получением оттуда же готовых товаров. Нацбанк же в такой схеме - всего лишь главный обменник как бы национальной валюты на американскую, заодно поддерживающий исключительно краткосрочную ликвидность местных банков второго уровня. Которые в такой схеме - третьеуровневые банки - мостики между местным и мировым денежным рынком. Высокая инфляция, кстати, которую Нацбанк и правительство так отчаянно вгоняют в коридор, во многом плод этой же схемы.
Но вслух этого говорить нельзя, поэтому обходимся успокаивающе положительными пресс-релизами.

Пётр СВОИК, Алматы

Поделиться
Класснуть

Свежее