А в кресле его никто и не видел…

Человек-эпоха, неудобный, яркий, с острым языком, харизматичный. Танцевал даже в 60 лет. Несмотря на больную спину, с палочкой приходил в репетиционный зал своего ансамбля. Ушел из жизни чуть меньше года назад в возрасте 84 лет. В Центральном государственном музее открылась выставка его личных вещей и костюмов.

На вернисаже выступали молодые танцоры, ученики и близкие перечисляли основные вехи жизненного пути мастера, фоном показывали чудесный фильм о нем. И все казалось, что этого мало.

Экспозиция сравнительно небольшая: в общем зале на третьем этаже огорожено пространство для экспонатов. Выставлены часть наград, часть костюмов, в том числе и костюм его учителя, основателя балетной школы Казахстана Александра СЕЛЕЗНЁВА, который Булат бережно хранил. Для антуража небольшой балетный станок и планшеты с отреставрированными фотографиями. На них Аюханов и совсем молодой, почти неузнаваемый, и такой, каким мы его запомнили. Чудесный уголок с рабочим столом и очками на нем словно приглашает увидеть вне сцены Булата Газизовича. И уж что совсем не вяжется с деятельной натурой, так это кресло-качалка.

Часть этих предметов передана на постоянное хранение в фонд музея семьей танцора, часть прибыла только для того, чтобы принять участие в выставке. У сотрудников музея есть и такая работа - после ухода из жизни значимых людей связаться с семьей и сообщить о готовности принять вещи, документы на хранение, потом вести долгие переговоры, составляя список, официально принимая наследство. После небольшого отрезка времени предметы, переданные музею, отправятся в хранилище и затем, скорее всего, будут появляться в залах изредка, по случаю, чаще всего в сборных композициях или к памятным событиям.

По большому счету, память о великом танцовщике мог бы хранить и музей балета - экспозиция получилась бы яркая. Но пока речи об этом нет. Даже судьба детища Аюханова - его ансамбля балета - пока не очень понятна. Артисты и общественники собирают подписи, чтобы он носил имя Аюханова. Жаль, что канула в Лету чудесная идея, которую долго вынашивал Булат Газизович - чтобы после небольшой реконструкции у помещения ансамбля появились не только репетиционные классы, но еще и своя небольшая сцена, которая в спальном районе была бы очень кстати. Но идею эту уже давно никто не вспоминает, эскизы того проекта пропали, акимат только обещал найти на это деньги, но уже позабыл про обещания. И сейчас память фактически зависит от семьи танцора.

- Дома дети, внуки, - рассказывает жена танцора Райхан УНГАРОВА, - а я очень хочу, чтобы эти вещи были в сохранности. Дети не очень были в восторге, говорили, что еще года не прошло, что храниться все должно в семье. Но время идет, будут ли все члены семьи понимать ценность этих предметов? Лично для меня самой ценен каждый, как часть времени, часть эпохи.

Райхан всегда готова рассказывать об Аюханове. О том, что у них была общая страсть к балету, к искусству. Что танцору приходилось непросто, он ведь много ездил по миру и находился под постоянным наблюдением сотрудников КГБ. Ему, как и многим артистам Советского Союза, не раз предлагали остаться за границей, но он всегда отказывался, говорил, что не может человек существовать без родины. Даже незадолго до ухода из жизни, когда он ставил в Измире балет “Легенда о любви”, ему предлагали остаться там, обещали и квартиру, и почет, но Аюханов все обратил в шутку: “Лучше помогите купить два мешка подарков на базаре для моих танцоров”.

- Я знаю, что сейчас много разговоров о том, что балет, как и классическая музыка, это не наше искусство, но надо пользоваться всем многообразием культуры, не ставить себе какие-то рамки. Например, у меня на полке всегда стоят книги Чехова. Может, мне потому и не надо было так много общаться с Булатом, что я всегда могла поговорить с Антоном Павловичем. А ревновать Булата я не могла. Было понятно, что он принадлежал танцу, своим ученикам, искусству, - делится Райхан Унгарова. - Он просто не мог принадлежать только мне или семье. У нас было много общего с ним, мы оба были независимыми. За это он называл меня “упертая казашка”. Я очень рада, что люди теперь могут увидеть костюмы и личные вещи Булата Газизовича в музее.

Ксения ЕВДОКИМЕНКО, фото Тимофея ЕВДОКИМЕНКО, Алматы