Реформа из трёх букв

Неожиданная отмена заседания общественного совета, на котором планировалось заслушать отчет руководства алматинской местной полицейской службы, вызвала волну слухов о том, что вскоре работа МПС официально будет признана неудовлетворительной и она повторит судьбу Государственного следственного комитета (ГСК), созданного впопыхах в 1995 году и распущенного с негативными оценками уже в 1997-м.

Если это не просто слухи, то никого такой вариант продолжения реформы правоохранительных органов не удивит. Поскольку появление МПС путем превращения руководителя административной полиции по функционалу в начальника местной полицейской службы - это никакая не реформа правоохранительных органов, а лишь ее ловкая бумажная имитация.
За год с небольшим уже понятно: появление местной полиции в нынешнем виде выгодно лишь руководству МВД, так как появилась возможность переложить ответственность на акиматы (которым формально подчиняется МПС) за то, что происходит на наших улицах и с чем МВД так упорно не желает бороться.

Между тем причины, по которым 20 лет назад ликвидировали ГСК, актуальны и для МПС. Судя по цифрам, “шерифы” по всем фронтам проигрывают борьбу с правонарушениями мелкой и средней тяжести, за которые и отвечают.
Люди сталкиваются с волокитой (чего только стоит тот факт, что в прошлом году депутат мажилиса (!) Ирина СМИРНОВА вынуждена была бороться с бездействием сотрудников полиции с помощью социальных сетей), наша редакция завалена жалобами граждан, возмущенных тем, что полицейские даже в очевидных делах тянут волынку, хотя вроде бы и должны быть заинтересованы не меньше нашего в улучшении показателей по раскрываемости преступлений. Горожане жалуются на то, что оперативные службы выезжают по вызовам слишком неохотно, стараются всеми правдами и неправдами отговорить пострадавших от подачи заявлений; полицейские отгородились от населения трехметровыми заборами. Но даже при формальном сокращении правонарушений (из-за отказов их регистрировать?) кривая раскрываемости устремилась вниз.
Если судить по регистрации административных правонарушений, то у нас “с каждым днем все радостнее жить”. Но так ли это?
Член общественного совета Алматы Марат ШИБУТОВ привел статистику:
- В 2015 году в южной столице было зарегистрировано 523 тысячи административных правонарушений. А в 2016-м почему-то всего 504 тысячи - при том, что на наших улицах не стало чище или безопас­нее. На мой взгляд, это снижение достигнуто за счет избирательной регистрации. А что касается преступлений, которые должна расследовать МПС, то тут цифры уже не говорят, а просто вопиют о стремительном падении раскрываемости. Если в 2015 году (когда еще не было МПС) из 73,5 тысячи зарегистрированных преступлений не раскрыто 52 тысячи, то в 2016-м не раскрыто 54 тысячи, но уже из зарегистрированных почти 69 тысяч. И без того крайне низкая раскрываемость снизилась еще почти на 8 процентов...
Если посмотреть на статистику раскрываемости преступлений, подотчетных ДВД, то она тоже далека от идеальной, но тут картина все же получше. Из 5875 тяжких преступлений расследование завершено в 2593, то есть раскрыто почти каждое второе. А из 146 особо тяжких производство завершено по 135. Зато в хозяйстве МПС более трех из каждых четырех правонарушений небольшой тяжести так и остаются нераскрытыми, а в категории средней тяжести расследуется лишь одно из пяти. Это данные г-на Шибутова.
По его словам, очевидные дела с известными виновниками и пострадавшими тянутся годами. По сути, ими просто никто не занимается. Отсутствует и профилактика правонарушений.
Председатель комиссии по местному государственному управлению, законности и самоуправлению города Алматы Анна ДАНИЛИНА успокаивает: дескать, отмена заседания общественного совета вызвана техническими причинами - ищут подходящее помещение. И призывает пока не делать поспешных выводов по поводу ошибочности этой реформы, обращая внимание, что она еще не завершена.
- Пока нет никакого официального документа о расформировании местной полицейской службы, это все слухи. Но претензий к ним у нас, общественников, хватает. Это и поздние выезды, и неправильно оформляемые протоколы, дающие возможность правонарушителям уходить от ответственности, и грубое отношение к горожанам. Что касается профилактики подростковой преступности, то в отношении несовершеннолетних работа вообще как таковая не ведется. Участковые не знают, сколько у них в районе трудновоспитуемых, безнадзорных подростков. С другой стороны, люди не знают своих участковых. Если что-то случается, то их невозможно найти на рабочем месте. Где они в рабочее время бывают - личные дела решают или службу несут, непонятно, - перечисляет претензии г-жа Данилина.
И добавляет: для общей оценки деятельности МПС еще прошло недостаточно времени, даже полутора лет нет.
Анна Викторовна напоминает: когда принимали решение о создании местной полицейской службы, сразу не предусмотрели целый ряд организационных вопросов.
- У сотрудников МПС отобрали ведомственные льготы, которые остались в ДВД. За счет этого получается, что у следователей и дознавателей есть премиальные за показатели в работе, есть соцпакет, есть возможность получения жилья, а у сотрудников городской полиции ничего, кроме голого оклада, составляющего у некоторых категорий всего 70-80 тысяч тенге в месяц. Качество работы прямо пропорционально тому, что они зарабатывают. Да и понятно, что когда кругом столько соблазнов, то не всякий имеющий семью, снимающий квартиру проявит принципиальность и сам устоит от противоправных действий, - говорит Данилина.
Но больше всего мешает делу двойное подчинение МПС: бюджет идет от МВД, а назначение главы полиции - от акиматов.
Как отмечает Марат Шибутов, вся реформа правоохранительной системы проведена только на бумаге.
- Ничего реально не поменялось. Вся реформа свелась к смене таб­личек на кабинетах. Для правопорядка было бы полезнее нанять дополнительно 200-250 участковых. Перемена не привела к улучшению правоохранительной системы. Если мы перенимаем опыт США, где за правопорядком следит местная полиция и полиция штата, то американские шерифы не сидят в одних офисах с полицейскими, и их повышение по службе зависит от местных властей, а не от министра внутренних дел... В общем, при сложившейся ситуации бесполезно ждать каких-то результатов от местной полицейской службы, - заключает общественник.
Напомним, в середине 90-х эксперимент с ГСК привел к разгулу организованной преступности: объединив следователей нескольких ведомств в одно, “реформаторы” оторвали следственную работу от оперативной. Примерно то же самое мы наблюдаем и сейчас. Правда, на другом уровне, так как МПС, слава богу, не додумались наделить ответственностью за расследование тяжких и особо тяжких преступлений.
Тем временем у общественности складывается впечатление, что полицейская система просто саботирует реальную реформу, для того чтобы этот эксперимент поскорее свернули и оставили все, как было раньше: МВД - сверху, здравый смысл - снизу.

Игорь НЕВОЛИН, фото Владимира ЗАИКИНА, Алматы