Это вы можете!

От кого и зачем защищает детей “оперуполномоченная” по правам ребёнка?

В 90-х и даже в начале 2000-х чиновники самого высокого ранга отвечали на вопросы журналистов, в том числе и по телефону. По нынешним временам это, считай, фантастика: ты звонишь, к примеру, заместителю премьер-министра, он снимает трубку и пытается изобразить что-то внятное в ответ на насущный вопрос. Чтобы не быть потом жестко припечатанным в газете за некомпетентность. С тех пор чиновники научились держаться от репортеров на расстоянии выстрела, и даже руководители департаментов какого-нибудь завалящего акимата требуют составить официальное письмо по поводу закупа булавок, чтобы потом месяц на него отвечать. Такая дистанцированность чиновников вошла в обиход под знаком соответствия западным стандартам (причем соответствия одностороннего: журналистам ведь не позволяют по этим самым стандартам работать). Но очевидно, что причина совсем в другом.
You may, but you can`t - гласит ответ муд­рого профессора своему ученику, который спросил учителя, можно ли ему начинать писать роман. You may - ты можешь, ты волен делать это, но you can`t - ты не способен. Не в состоянии.
То же самое касается и представителей нашей власти. Они еще могут что-то сказать (их рот, как говорится, не только для еды). Но при этом уже не способны производить сколько-нибудь профессиональную и внятную информацию - такую, которая характеризовала бы их как специалистов, не зря протирающих штаны на рабочем месте. Поэтому чиновникам гораздо проще сидеть взаперти, обложившись секретарями и пресс-службами. Молчи - за умного сойдешь.
Но иногда случаются форс-мажоры, которые вынуждают молчунов выходить на поверхность. Это может быть слив какой-нибудь видеозаписи с закрытого совещания (не зря же запретили проносить смартфоны в здания госор­ганов) или событие большой важности, замолчать каковое уже не получится. Как инцидент с мальчиком из поселка Абая в ЮКО, после которого основным рупором власти на некоторое время стала уполномоченная по правам ребенка Загипа БАЛИЕВА. Ей, по сути, пришлось отдуваться за все органы власти, которые должны были, но не стали никак выражать свою позицию по ситуации. За МВД, Минобразования и прокуратуру: ну, нашу уполномоченную оперативно уполномочили сверху - вот она и старается.
Как может (may), но, увы, не способна (can’t).
Стоит вспомнить: Загипа Яхяновна долгое время возглавляла Центральную избирательную комиссию. В те времена тогда еще молодые “реформаторы” вроде Булата АБИЛОВА и Ораза ЖАНДОСОВА участвовали в выборах и представляли для власти вполне себе реальную конкуренцию. Тогда г-жа Балиева принимала участие в “круглых столах” с представителями оппозиции и, надо сказать, была достаточно убедительна в роли громоотвода. Самые радикальные лозунги разбивались о ее спокойствие, а под обволакивающие речи Загипы Яхяновны хотелось немедленно забыться сладким сном о “растущем благосостоянии казахстанцев”.
Времена изменились, а мадам Балиева - нет. Все так же она пытается своим пацифистским шепотом успокоить крики возмущения вокруг. Но то, что работало на выборных “каруселях”, не работает в случаях с массовым общественным резонансом. Никто тут не претендует на мандат и соревноваться в обещаниях избирателю не собирается. Людям нужна справедливость и правда, а не увещевания в стиле “давайте жить дружно”, за которыми уполномоченная по правам явно не лезет в карман.
То заявит на всю страну, что она “бóльшая мать ребенку, чем сама мать” (что, согласитесь, как минимум неэтично). То пригласит журналистов “посмотреть на мальчика”, хотя имя и облик школьника все (а особенно - гос­органы!) должны хранить в тайне.
А на днях детский омбудсмен выдала на-гора еще одну порцию “рациональных” предложений, уже не касающухся ситуации в ЮКО, но затрагивающих все регионы страны. Она заявила, что недавно появившиеся дома мамы следует прикрыть, а государственные детские дома сделать недоступными для проверок НПО.
Для тех, кто не знает: дома мамы - это частные приюты, построенные на средства меценатов. Женщины с маленькими детьми, оказавшиеся в трудной ситуации, могут обратиться в ДМ и получить там временную помощь. Балиеву возмутило не только отсутствие пожарных лестниц в этих учреждениях (а зачем частному дому пожарная лестница?), но и вообще незарегулированность деятельности ДМ со стороны государства.
Как Балиева собирается регулировать систему, стало понятно из другого ее пассажа: детский омбудсмен призвала закрыть доступ в детские дома представителям неправительственных организаций, потому что “дети должны учиться и отдыхать, а не терпеть постоянные проверки”. Примечательно, что в 2016 году, когда прокуроры выявили в детдомах Алматинской области нешуточные нарушения - детей недокармливали, не давали одежду, отбирали пособия, наша “леди совершенство” говорила прямо противоположное. А именно: ситуацию спасут только внезапные, без предупреждения, проверки.
Впрочем, это было давно - за прошедшее время кто угодно успел бы переобуться. Но давайте разберемся: кому мешают общественники? Предприниматель и меценат Айдын РАХИМБАЕВ утверждает, что на каждого ребенка в детском доме государство выделяет ежегодную квоту в размере 1,9 млн. тенге: “А благодаря нашему проекту “Дом мамы” за 5 лет более 3200 детей не попали в эти учреждения, не остались сиротами, а детдома недополучили финансирование на них. Например, на содержание даже половины спасенных нашим фондом детей потребовалось бы 51,3 млрд. тенге за 18 лет, до их совершеннолетия. И эти средства были заложены в их бюджетах, а теперь их значительно урезали”.
Теперь о том, как “учатся и отдыхают” в детских домах. У меня есть знакомый, который недавно вышел из детского дома и которому я почему-то склонен верить больше, чем г-же Балиевой. Так вот, по его словам, в детдомах беспредел не редкость. Бывает и так: если какой-то воспитанник проявляет непослушание, то его принудительно отправляют на лечение в психиатрическую больницу. А через несколько месяцев ребенок возвращается оттуда - и он уже действительно не совсем здоров. Если склонность к “смутьянству” у него не проходит, “командировки” повторяются. До восемнадцатилетия, с наступлением которого детдомовца выбрасывают на улицу, дежурно пожелав всего хорошего.
Если г-жа Балиева действительно так печется о детях, то, может быть, нужно устроить во всех детдомах тотальную ревизию с представителями госорганов и как раз-таки НПО? А потом уже делать выводы. Для государства это была бы хорошая возможность показать свою реальную заинтересованность в решении проблем детей, оставшихся без родителей (и доказать, кто им “больше мать”).
Хочется надеяться, что оно не только may, но еще и can...

Тулеген БАЙТУКЕНОВ, рисунок Владимира КАДЫРБАЕВА, Алматы