Казахстан и Китай: анализ последних договорённостей
Насколько планы Китая согласуются с планами реиндустриализации Казахстана в формате ЕАЭС? Как расширять экономическое сотрудничество с КНР, не вступая в конфликт с Россией?
В настоящее время сотрудничество КНР и Казахстана развивается в рамках сопряжения китайской идеи формирования Экономического пояса на Шелковом пути (ЭПШП) и национальной программы “Нурлы жол”. Именно на это нацелены все последние договоренности Пекина и Астаны. Хотя имеет место большое число проблем, связанных как с практической реализацией ЭПШП в Центральной Азии, так и с сопряжением этого глобального проекта с Евразийским экономическим союзом (ЕАЭС) и национальными программами развития, тем не менее нельзя не признать того факта, что Казахстан дальше всех государств Центральной Азии продвинулся в этом вопросе.
Причина вполне объяснима. Во-первых, ЭПШП и программа “Нурлы жол” почти идеально совпадают. Во всяком случае, в тех аспектах, которые касаются транзита через территорию Казахстана грузов из Китая, а также развития транспортной и логистической инфраструктуры на территории Казахстана. Во-вторых, Китай предоставляет щедрые кредиты и готов финансировать не только проекты в рамках ЭПШП, но и проекты, которые намечено реализовать в рамках программы “Нурлы жол”. Причем, судя по последним документам, подписанным с китайской стороной, руководством Казахстана вопрос о сопряжении всех трех концепций (ЕАЭС - ЭПШП - нацпрограммы. - “Время”) даже не ставится. Главный акцент во всех этих документах сделан на сопряжении ЭПШП и “Нурлы жол”.
На сегодняшний день сформирована “Дорожная карта” расширения сотрудничества Казахстана и Китая практически во всех сферах экономики, а также создана совместная рабочая группа по сопряжению ЭПШП и “Нурлы жол”. Расширять и углублять сотрудничество планируется в нескольких направлениях.
Инфраструктура и логистика
Первое направление - развитие транзитного транспортного коридора, создание логистических центров на территории Казахстана и упрощение процедур (таможенных, налоговых, финансовых и т. д.) в целях расширения объемов взаимной торговли. Цель - забрать часть потока товарооборота между Китаем и Европой.
В настоящее время активно реализуются проекты, связанные с созданием инфраструктуры. Самый крупный из них - завершение в 2016 году строительства международного транзитного автомобильного коридора Западная Европа - Западный Китай (берет начало в Санкт-Петербурге, конечная точка - Ляньюньган).
Правда, на сегодняшний день стало очевидно, что этот срок будет сорван. Проблема в том, что 49 фрагментов дороги не соответствуют нормам утвержденных ТЭО, а на ряде участков работы даже не начинались, не говоря уже о серьезном превышении сметной стоимости строительства. Но главная проблема - отсутствие российского участка дороги, без которого весь проект теряет смысл.
Второй по значимости проект - в сфере железнодорожного транспорта. Завершение строительства дороги Хоргос - Алматы - Тараз - Шымкент - Кызылорда - Актау и ветки Боржакты Ерсай, являющейся инфраструктурной основой паромного комплекса Курык (на берегу Каспийского моря) мощностью 4 млн. тонн грузов в год. Конечная цель создания железнодорожной инфраструктуры - увеличение объемов транзитных грузоперевозок через Казахстан до 35 млн. тонн ежегодно. Кроме того, планируется до 2020 года обновить 650 локомотивов, порядка 20 тыс. грузовых и 1138 пассажирских вагонов и капитально отремонтировать 302 железнодорожных вокзала.
Третий большой проект - модернизация каспийского порта Актау. Сейчас там модернизируют и расширяют перевалочные мощности, чтобы к 2020 году увеличить пропускную способность морского порта до 19 млн. тонн.
К сожалению, пока практически ничего не делается для создания логистических центров на территории Казахстана, а главное - в плане упрощения таможенных и визовых процедур, что не требует больших финансовых затрат, но формирует условия для снижения стоимости экспортно-импортных операций и увеличения объемов двусторонней торговли.
Одна из проблем сегодняшних казахстанско-китайских отношений заключается в том, что, несмотря на динамичное развитие экономических контактов между двумя странами, объемы двусторонней торговли в последние годы сократились вдвое (здесь и далее по тексту выделено нами. - “Время”). Причем как по импорту китайских товаров, так и по экспорту казахстанских товаров (см. таблицу). А это означает, что заявленное на высшем уровне увеличение объемов двусторонней торговли к 2020 году (ранее планировалось к 2015-му) до 40 млрд. долларов, по-видимому, невыполнимая задача.
Скорее всего, это объясняется социально-экономическими проблемами как в Казахстане, так и в Китае, снижением покупательной способности казахстанцев и сокращением объемов производства продукции, экспортируемой из Казахстана в КНР. Однако свою лепту вносят и те проблемы, о которых говорилось выше.
Тем не менее Китай остается крупнейшим торговым партнером нашей страны, занимая первую строчку в импорте из Казахстана и вторую позицию по экспорту в Казахстан. И именно отсюда возникает одна из проблем в двусторонних отношениях, связанная с доминированием на рынках Казахстана китайских товаров.
Здесь есть несколько взаимосвязанных вопросов. Во-первых, это существенно снижает возможности Казахстана по реанимации собственного производства. Во-вторых, казахстанско-китайские торговые отношения имеют очень высокую коррупционную составляющую (статданные стран по объемам двусторонней торговли расходятся на 4-6 млрд. долларов ежегодно). В-третьих, несмотря на некоторое снижение доли СУАР во внешней торговле Казахстана и Китая, она остается внушительной, особенно в отношении импорта из КНР. И это вполне объяснимо, поскольку именно это направление внешнеторговой деятельности отдано на откуп частнику и челнокам.
В ближайшей и среднесрочной перспективе что-то изменить в этих вопросах вряд ли возможно. Вне сырьевых отраслей Казахстан в сравнении с КНР абсолютно неконкурентоспособен. Следовательно, мы обречены на китайский товарный бум, а потому можно говорить о том, что китайская товарная экспансия в Казахстане фактически состоялась. Фактом является и то, что экономика Казахстана превратилась в сырьевой придаток экономики КНР.
Индустриальные проекты
Второе направление - совместные индустриальные проекты. В первую группу входят около 45 проектов, по 25 из них уже подписаны соглашения на общую сумму 23 млрд. долларов. По словам вице-министра по инвестициям и развитию Казахстана Ерлана ХАИРОВА, общая программа сотрудничества в индустриально-инвестиционной сфере предусматривает реализацию 51 проекта с согласованным объемом китайских инвестиций в 26 млрд. долларов.
По данным Е. Хаирова, все эти проекты “представляют собой уникальные производства с использованием современных технологий” и позволят создать порядка 15 тыс. рабочих мест, а также существенно повысить квалификацию казахстанских специалистов. Они будут реализованы в обрабатывающем секторе и сфере инфраструктуры, а именно в металлургии, переработке нефти и газа, химической промышленности, машиностроении, энергетике, легкой промышленности, переработке сельхозпродукции, транспорте и логистике, новых технологиях и производстве товаров народного потребления.
Звучит это привлекательно и действительно актуально для Казахстана, созвучно с “Нурлы жол”. Однако было бы лучше, если бы Министерство по инвестициям и развитию опубликовало полный список этих предприятий, а еще лучше - программу индустриально-инвестиционного сотрудничества Казахстана с Китаем. Во всяком случае, это не только сняло бы массу вопросов, но и предупредило бы возникновение новой волны синофобии.
Пока, к сожалению, понятно лишь одно: Казахстан является безусловным лидером по привлечению китайских инвестиций. Только за два последних года наша страна подписала с КНР контрактов на 48 млрд. долларов, а общий объем китайских инвестиций в экономику Казахстана превысил 70,6 млрд. долларов.
Плохо это или хорошо, судить не берусь. Главное - эффективно использовать эти кредиты. Не менее значимо и понимание того, что в основе ЭПШП лежит отнюдь не забота о развитии промышленного потенциала стран, через которые он будет проходить, а прежде всего интенсивное развитие западных регионов Китая и их превращение в транспортно-логистический, внешнеэкономический, а в перспективе и в финансовый хаб “Большая Центральная Азия”.
Выводя излишние производственные мощности за пределы своей территории, Китай тем самым реализует свою политику “выхода за пределы”, а потому по каждому конкретному проекту нужно внимательно смотреть, насколько он отвечает национальным интересам Казахстана. Например, в КНР заинтересованы в вынесении за рубеж экологически грязных производств. Вопрос: насколько выгодно Казахстану размещение таких производств на своей территории?
Во-вторых, насколько эти планы Китая согласуются с планами реиндустриализации Казахстана в формате ЕАЭС, а главное - как расширять экономическое сотрудничество с КНР, не вступая в конфликт с Россией, которая уже сейчас достаточно ревниво воспринимает сопряжение ЭПШП и “Нурлы жол”?
В-третьих, насколько Казахстан готов к реализации этой программы с точки зрения ее кадрового и технологического обеспечения? Необходимых и профессионально подготовленных для подобного производства трудовых ресурсов в Казахстане нет, как недостаточно знаний и технологий.
Однако главное опасение связано с тем, что вслед за китайскими инвестициями приходят китайские рабочие руки, что вовсе не играет на пользу региону с избыточной собственной рабочей силой, каковым является Центральная Азия. Во всяком случае, уже в первом полугодии 2015 года разрешения на работу в Казахстане получили 12,36 тыс. граждан КНР (в 2014-м их было 6,5 тыс.). Вполне очевидно, что с началом масштабной реализации проекта по переносу избыточных китайских мощностей в Казахстан трудовая миграция из соседней страны возрастет многократно, а как член ВТО Казахстан в ограничении потока мигрантов может уповать лишь на добрую волю Пекина.
Наука и высокие технологии
Третье направление - сотрудничество в области наукоемких отраслей и секторов высоких технологий. Здесь с Китаем обсуждается вопрос о выборе одного-двух направлений, по которым Казахстан и Китай будут проводить кооперацию как на уровне научных институтов, вузов, так и в области создания совместных производств.
Пока конкретные проекты, которые предполагается реализовать на данном направлении, не согласованы. Во всяком случае, информации по ним нет. Скорее всего, они будут касаться тех приоритетных направлений, которые определены Китаем на 13-ю пятилетку и несомненно интересны Казахстану. Главный вопрос - обеспеченность будущих предприятий кадрами.
Аграрный сектор
Четвертое направление - сотрудничество в агросекторе. Уже сегодня в казахстанском агросекторе Китай реализует 19 проектов на 1,7 млрд. долларов. Кроме того, в последнее время согласованы планы по реализации еще нескольких крупных совместных проектов в сфере сельского хозяйства. Среди них:
- строительство в Восточном Казахстане (ВКО) мясокомбината годовой мощностью 17 тыс. тонн баранины и говядины и возведение откормочных площадок на 50 тыс. голов МРС и 1000 голов КРС (80% продукции предприятия ориентировано на экспорт в Китай; стоимость проекта оценивается в 7,9 млрд. тенге);
- создание откормочных площадок и бройлерных птицефабрик;
- проект по глубинной переработке масленичных и зерновых культур в Северном Казахстане на сумму 58 млн. долларов (проектная мощность - 80 тыс. тонн растительного масла, 200 тыс. тонн муки и 200 тыс. тонн кормов в год);
- создание кластеров по выращиванию помидоров и производству томатной пасты сразу в нескольких регионах республики - в Кызылординской области, ВКО и Западном Казахстане (стоимость этих проектов более чем 80 млн. долларов; производственная мощность - 120 тыс. тонн продукции в год);
- развитие в Казахстане глубокой переработки сельхозпродукции для дальнейшей ее поставки на рынки Китая (общая сумма инвестиций - около 500 млн. долларов).
И хотя мораторий на новые поправки в Земельный кодекс Казахстана продлен до 31 декабря 2021 года, думается, это мало повлияет на расширение сотрудничества между двумя странами в аграрной сфере. Тем более что эта сфера сотрудничества является весьма перспективной и взаимовыгодной - конечно, если грамотно составлять контракты и следовать в них не интересам отдельных чиновников, а интересам государства.
Все сказанное выше свидетельствует о том, что направления сопряжения ЭПШП и “Нурлы жол” не только найдены, но и обрели реальные очертания в виде конкретных проектов, а главное - они уже обеспечены финансово. Дело за малым - постараться как можно более эффективно использовать выделенные финансовые ресурсы и полностью учесть при этом государственные интересы Казахстана.
(Публикуется с небольшими сокращениями)
Константин СЫРОЕЖКИН, ведущий синолог Казахстана, д. п. н., специально для CABAR.asia.ru
