Светлана БОГАТЫРЕВА: Зачем отбирать телефоны?

На сайте “Открытые НПА” сейчас проходит обсуждение дополнений в типовые правила деятельности организаций образования от дошкольного до послесреднего уровня. В числе прочих изменений есть одно, из-за которого, как я считаю, нам стоит активно включиться в обсуждение. Это фактически запрет на использование на уроке средств мобильной связи, за исключением случаев, когда мобильный, по мнению педагога, нужен для учебных целей.

На первых взгляд все хорошо: меньше нагрузки на зрение детей, меньше гаджетов, больше книг и таланта педагога. Но поскольку я представляю антибуллинговое сообщество, то на школьный процесс смотрю под иным углом.

Меня больше волнует побочный эффект от запрета использовать телефоны на уроке или в учебном заведении. Не секрет, что школа у нас - это достаточно закрытое сообщество, а слово ребенка не так много значит. В этих условиях только телефоны дают возможность фиксировать конфликты с одноклассниками или неэтичное поведение педагогов.

Я не хочу умалить профессию педагога, но буллинг бывает не только со стороны детей, но и со стороны взрос­лых. Да, нам объясняют: педагог тоже человек - сорвался, выгорел. Вот только когда есть запись, то и ребенок может оказаться правым, а не так, как раньше, когда слово учителя против слова ребенка имело больший вес.

Недавно мы разбирали случай: конфликт ученика с педагогом дошел до директора, и учитель все отрицал, пока, к его удивлению, не была показана запись, сделанная на уроке. Практика нашего антибуллингового сообщества показывает, что позиции детей всегда более шатки во время разбирательств. И когда у ребенка нет права пользоваться телефоном в школе, он не сможет зафиксировать свою правоту.

Мне могут возразить, что сейчас школы оснащены камерами и проб­лем с фиксацией нет, но, опять же, из своей практики могу сказать: к сожалению, во всех случаях буллинга, которые мы разбирали, либо камера не работала, либо запись нужного отрезка времени не сохранилась.

Поэтому мы, как родители, считаем, что нельзя у детей забирать возможность фиксировать на телефон происходящее в школе. Нас и так туда не пускают. А если еще и камера мобильника окажется вне закона, то мы потеряем последнюю возможность понимать, что там вообще происходит.

Меня радует, что люди включаются в обсуждение. Это не мелочь, это действительно важный момент. И в предложенной сейчас формулировке мы можем получить ограничение права детей на фиксацию разного рода проявлений агрессии, невозможность защитить себя.

Кстати, мне понравилось предложение одного из комментаторов о том, что нужно расширить формулировку - достаточно оговорить, что возможно использование гаджета для фиксации проявлений агрессии, буллинга.

Давайте вместе разбираться, чтобы понимать, зачем вводится эта норма и что она в итоге даст. Будет ли она беречь здоровье детей или создается в угоду педагогическому сообществу, чтобы, как говорится, лишний раз сор из избы не выносить? Мы боимся, что, прикрываясь высокими стандартами, педагоги продавят возможность еще одного ограничения.

Кстати, сама возможность того, что происходящее может быть записано на телефон, заставляет всех участников потенциально конфликтной ситуации лучше контро­лировать себя.

Нам, обществу, надо что-то делать, чтобы учителя понимали: одна из задач их профессии - это обеспечивать детям безопас­ность. И очень важно, чтобы все наши обсуждения были услышаны, а не так, как это порой бывает, когда после долгих дискуссий общественности и специалистов принимается совершенно не то, о чем мы говорили.

Светлана БОГАТЫРЕВА, психолог, руководитель фонда Just Support