15033

Эксперты здесь бессильны


Казахстанская система судебно-медицинской экспертизы не то что хромает - она почти полностью деградировала. Так считает врач Нурсипат НУСУПБАЕВ (на снимке), посвятивший этой работе более 35 лет жизни, 10 из которых он руководил судмедэкспертизой в Алматы.

- Ваша газета регулярно пишет о том, что кто-то недоволен результатами конкретной судмедэкспертизы, - говорит Нусупбаев. - Все это единичные случаи, но они характеризуют судебно-медицинскую службу Казахстана, в которую глубоко проникла коррупция. Во времена СССР у нас было двойное подчинение - Минздраву и местным органам власти. Это давало эксперту настоящую независимость.
После распада Союза я предложил Минздраву Казахстана разработать разные формы работы службы и ввести их экспериментально в разных регионах. Министерство согласилось. Тогда, в 1994-1998 годах, в Алматы работала муниципальная экспертиза. Она подчинялась акиматам, а организационные и медицинские вопросы решались по-прежнему в Минздраве. Труд наших работников оплачивался сдельно - за каждую экспертизу. Если врач высшей категории в среднем по стране получал тогда 14-15 тыс. тенге, то у нас - до 40 тыс. В Атырау был запущен хозрасчетный эксперимент, а в Жезказгане услуги судмедэкс­пертов оказывались вообще на частной основе. Все три эксперимента показали себя положительно. Было решено с учетом их результатов разработать самую передовую нормативно-правовую базу судмедэкспертизы.
Однако в Минздрав пришло новое руководство, эксперимент похерили и создали единый Центр судебной экспертизы при Мин­здраве с филиалами в регионах. С тех пор все их вопросы решаются в центре, включая финансово-хозяйственную сторону.

- И к чему это привело?
- Экспертиза превратилась в частную лавочку под крышей государства. К примеру, поступает труп в морг. Родственникам говорят: вскроем его только через два дня - у нас очередь. Вы представляете, что это такое? Близкие умершего возмущены, а им отвечают: если вскроем завтра - это обойдется вам в такую-то сумму, а если через два часа - еще дороже. И ладно, если бы эти деньги шли в кассу, но ведь их кладут в карман!
В 1997 году я руководил организационным отделом Центра судебной экспертизы и провел анализ уголовных дел осужденных одной колонии. Оказалось, 60 процентов осужденных за нанесение телесных повреждений сидят, по сути, ни за что. Вот конкретный пример. Муж жил с женой-алкоголичкой. Как-то приходит он домой, а она сидит на подоконнике с бутылкой  у открытого окна. А жили они на третьем этаже. Муж начинает кричать на жену. Та решает отхлебнуть из горлышка, запрокидывает голову назад и выпадает из окна. Родственники жены - люди влиятельные - договариваются с экспертом, и мужчину сажают за убийство.

- Ясно, что многие экспертизы “рисуются” в интересах родственников. А что вы скажете о случаях, когда в экспертизе заинтересованы следственные органы?
- В 2006 году в Алматы по заявлению одной гражданки было эксгумировано 6 трупов. До по­гребения эксперты записали, что все эти люди умерли от сердечно-сосудистой недостаточности. Оказалось, все шесть человек были убиты. И этот случай - верхушка айсберга. Видите ли, следствию при обнаружении трупа нужно выяснять, от чего умер человек, что-то доказывать. Договориться с экспертом куда легче! К тому же вы сами знаете, что бывает со следователями за плохую статистику раскрываемости преступлений. А кто будет проверять? Похоронили человека - и все: нет проблем! Редко бывает, что кто-то добивается повторной экспертизы.
Тех экспертов, кстати, вместо того чтобы наказать, повысили. А трупов могли эксгумировать гораздо больше, но наверху поняли, что будет большой скандал, и велели прекратить “раскопки”.

- Вы руководили алматинской судмедэкспертизой в 1991-2001 годах. На вас тоже давили сверху?
- Еще как! Однажды на меня выходил один высокопоставленный чиновник, который сейчас сидит в мажилисе. И, если честно, тогда я ему помог. Он ехал за рулем со своей родственницей в аэропорт и попал в ДТП. Женщина пострадала. Но поскольку они были близкой родней и судиться друг с другом не хотели, постольку мы им помогли с экспертизой.
Кстати, когда я учился в России, спрашивал своих преподавателей: что делать, если на тебя давят? Они сказали: если такое бывает, то лучше занижать степень тяжести повреждений, чтобы из-за судмедэксперта человек не попал в тюрьму. Мол, сесть он всегда успеет.
Вот буквально на днях государственные судмедэксперты сделали экспертизу и написали в отчете: легкие телесные повреждения. А у человека черепно-мозговая травма, ему сделали операцию! Тогда родные обратились за экспертизой к нам (сейчас я работаю в частной экспертной компании). Вдруг нам звонят очень влиятельные люди и говорят: либо вы пишете, что повреждения легкие, либо лишаетесь лицензии. Мы отказались и написали как есть, ведь пострадавший стал инвалидом! У нас начались бесконечные проверки разных структур. Представляете? Если на независимую экспертизу такое давление, то что говорить о государственной!

- Вы - профессионал с большим стажем. Знакомы ли с экспертизой громких дел? Например, что можете сказать о самоубийстве Заманбека НУРКАДИЛОВА?
- Да, я знаком с актом его экспертизы. Могу сказать свое мнение, не претендуя на заключение. Насколько знаю, тогда речь шла о трех выстрелах из пистолета калибра 9 мм. При первом пуля прошла в области соска, пробила легкое и вылетела из спины. При втором пуля прошла выше соска, ушла вниз, задев легкое, диафрагму, толстый кишечник, и застряла в тазовой кости. Третья пуля вошла в голову. Давайте анализировать. Первый выстрел сквозной, значит, в плевральную полость попадают воздух и кровь. Вообще, если в легком оказывается хоть капля крови - повреждение считается тяжким. А тут - пуля! Легкое на 70 процентов состоит из жидкости. Представьте себе, что произойдет с банкой воды, в которую стреляют.
Военные знают: у 9-миллиметрового пистолета отдача очень большая, поэтому обычно из него стреляют с вытянутой руки, держа пистолет обеими кистями. Выходит, Заманбек Калабаевич берет в руку пистолет, поворачивает к себе и из неудобного положения стреляет в себя в упор! После такого выстрела пистолет должен был отлететь минимум на два метра. А Нуркадилов, получив первую пулю, встал с пробитым легким, сходил за пистолетом, снова сел и опять выстрелил. Только теперь уже не прямо, а сверху вниз, а это  еще более неудобное положение. Пистолет опять отлетает, он снова встает за ним, чтобы сделать третий выстрел? Вот и делайте выводы...

- Состояние нашей экспертизы лучше всего иллюстрирует здание городского морга Алматы, что сейчас в плачевном состоянии.
- Это здание 1934 года постройки. Места там мало, трупы лежат друг на друге. Одному делают вскрытие и кладут рядом с другим: из него стекает кровь, значит, экспертиза второго уже будет далеко не объективна. В начале 2000-х швейцарцы готовы были выделить 10 млн. долларов на строительство суперсовременного морга и комплекса судмедэкспертизы в Алматы. Но тогдашний мэр Виктор ХРАПУНОВ завернул проект.

Виктор БУРДИН, фото Владимира ТРЕТЬЯКОВА, Алматы

Поделиться
Класснуть

Свежее