Беспозвоночная дипломатия

Какой Узбекистан нужен Казахстану?

Про многовекторную внешнюю политику Казахстана знают многие. Но есть очень большая разница между гибким позвоночником и его полным отсутствием. В последнем случае речь идет о беспозвоночной форме существования, что и было в очередной раз продемонстрировано во время недавнего инцидента с задержанием наших туристов узбекскими пограничниками (см. “Пограничное состояние”, “Время” от 4.7.2011 г.).

Да, конечно, наш МИД и ноту отправил (на которую соседи, впрочем, не торопились отвечать), и о Венской конвенции напомнил (которую узбекская сторона демонстративно проигнорировала). Но верят ли казахстанские власти в то, что последний инцидент с нашими туристами - лишь исключение из правил, а не само правило? Вряд ли. Ведь уже не в первый раз узбекская сторона показательно унижает казахстанских граждан, а вместе с ними - страну, которую они представляют. Доходило до того, что в казахстанцев стреляли. И не раз! Хотя еще в 1998 году между двумя странами был подписан Договор о вечной дружбе. Но иметь такого “друга” - врагу не пожелаешь.
Конечно, понятно, что границу переходить нехорошо. Хотя если неумышленно, то простительно, особенно для детей. Тем более снисходительным должно быть государство, которое уже не раз само было инициатором пограничных инцидентов с большинством своих соседей. При этом нет гарантий того, что вместе с завершением демаркации казахстанско-узбекской границы закончатся и проблемы. Сам факт того, что узбекская сторона долгое время вообще не сообщала о задержанных казахстанских туристах (нарушая все международные правила!), является не дипломатической оплошностью, а целенаправленной политикой, подчеркивающей пренебрежительное отношение к своим соседям. Объективности ради стоит сказать: это давно уже стало привычным явлением по всему периметру узбекской границы - не только с Казахстаном, но также с Таджикистаном и Киргизией.

Неудивительно, что при такой внешней политике Ташкента ни один совместный региональный проект так и не был запущен - будь то создание Единого экономического пространства или совместное решение экологических и водных проблем. Мало кто помнит, но еще в январе 1994 года итогом переговоров глав Узбекистана и Казахстана явилось подписание Договора о создании Единого экономического пространства, предполагающего свободное перемещение товаров, услуг, капиталов, рабочей силы и обеспечивающего согласованную кредитно-расчетную, бюджетную, налоговую, ценовую, таможенную и валютную политику. Как видно, за прошедшие годы на практике этот договор так и не заработал. Ясно, что от этого никто не выиграл. И заявления некоторых узбекских политологов, оправдывающие это тем, что Узбекистану приходилось защищать весь регион от “международного терроризма” и поэтому на остальное не хватало времени, не выдерживает критики. Времени хватит на все, если им грамотно распорядиться. Возникает ощущение, что на уровне руководства Узбекистана до сих пор существует негласная установка ограничивать доступ казахстанского бизнеса в экономику страны. Кстати, внутренняя информационная политика Ташкента построена на целенаправленном игнорировании событий, произошедших в других странах Центральной Азии, особенно в Казахстане.

Это лишь часть проблем, которые давно накопились в отношениях между двумя странами. Есть еще нелегальная трудовая миграция из Узбекистана в Казахстан, объемы которой с каждым годом увеличиваются. Или же регулярные односторонние решения официального Ташкента о сокращении приграничной торговли с Казахстаном и Киргизией, что в основном бьет по экономическим интересам самих граждан Узбекистана. А регулярные обвинения со стороны Узбекистана своих центральноазиатских соседей в “неэффективной” борьбе с терроризмом и экстремизмом? При том что во многом эти явления “произрастают” именно на узбекской социально-экономической и политической почве.
Все это дает основания говорить не о теплой казахстанско-узбекской дружбе, а скорее о холодном мире. Вряд ли стоит списывать эту ситуацию лишь на пресловутую “конкуренцию” двух государств за лидерство в регионе. Тем более что другие страны Центральной Азии никакого “лидерства” за Узбекистаном признавать не собираются.
Возможно, одна из проблем заключается в том, что Ташкент и Астана выбрали разные модели взаимоотношения с окружающим миром. Для Казахстана приоритетны многосторонние интеграционные проекты в разных сферах, в том числе в рамках региона Центральной Азии. Узбекистан основную ставку делает на двусторонние контакты. Хотя по отношению к региональным соседям Ташкент больше демонстрирует экономическую и политическую изоляцию. Всем известны критические замечания президента РУ Ислама КАРИМОВА по поводу идеи создания Центрально-Азиатского союза. Не секрет, что приостановка деятельности Узбекистана в Евр­АзЭС в первую очередь связана с появлением проекта Таможенного союза России, Беларуси и Казахстана, негативно воспринятого Ташкентом. А выход Узбекистана из Единой энергетической системы Центральной Азии явно демонстрировал нежелание сотрудничать с другими странами в этой сфере. При этом Ташкент предпочитает занимать позицию критика, не предлагая альтернативных идей, которые могли бы способствовать нормализации взаимоотношений между странами региона.

Что касается Астаны, то перед ней все более настойчиво встает вопрос: какой Узбекистан нужен нам? Тем более что от этого зависит как уровень регио­нальной безопасности, так и перспективы самого Казахстана, для которого наличие экономически неразвитого, политически нестабильного и к тому же перенаселенного соседа, “глядящего в Наполеоны”, чревато большими проблемами - от роста нелегальной трудовой миграции до активизации террористических групп. В конце концов, мы часть Центральной Азии, и все ее болячки, хотим мы того или нет, будут отражаться также и на нас.

Досым САТПАЕВ, рисунок Владимира КАДЫРБАЕВА, Алматы