Пиррова победа
Наивно предполагать, что отставка председателя КНБ Амангельды Шабдарбаева произошла лишь только по причине обнародования видеозаписи допроса экс-президента
“Казатомпрома” Мухтара Джакишева в Интернете. Как показывает практика, глава государства редко принимает кадровые решения под влиянием текущих внешних факторов. Тем более что тучи над Шабдарбаевым начали сгущаться почти сразу с момента его назначения.
Один из самых серьезных проколов Шабдарбаева был, конечно, связан с делом Рахата Алиева. Здесь ситуация просто вышла из-под контроля. Это привело не только к появлению в Интернете тайно записанных телефонных переговоров людей, чьи голоса очень похожи на голоса некоторых представителей элиты, а также к публикации “Крестного тестя”, но и к аресту якобы сотрудников казахстанских спецслужб, которые к тому же якобы подкупали австрийских политиков.
Даже перевербовка Альнура Мусаева ситуацию не спасла.
Тактической ошибкой Шабдарбаева была и его попытка выйти в медийное пространство. В частности, речь идет об интервью одному из казахстанских журналов, вызвавшем определенный ажиотаж. Само по себе интервью было вполне невинным. Гораздо более опасными для Шабдарбаева стали нежелательные и опасные комментарии, которые появились в СМИ и Интернете явно не без помощи его “доброжелателей”. Основная их суть заключалась в том, чтобы обозначить Шабдарбаева как еще одного преемника действующего президента. Его даже стали сравнивать с Владимиром Путиным. Казахстанская политическая практика показывает: если хочешь кого-либо дискредитировать, назови его преемником президента.
Что же касается противостояния КНБ с другими силовыми структурами, то проблема была не в самих конфликтах, которые у нас протекают перманентно, а в их чрезмерной публичности. Ведь многим понятно, что, во-первых, все эти события - лишь вершина айсберга, чья подводная часть скрывает куда более жесткие конфликты между разными представителями элиты, курирующими те или иные силовые структуры. Во-вторых, в стране усилилась конкуренция спецслужб за расширение своих полномочий и укрепление позиций. В-третьих, в условиях борьбы с коррупцией силовики получили довольно широкие властные полномочия для того, чтобы проводить чистку в элите. В-четвертых, при ином развитии событий не исключена была попытка использовать правоохранительные органы для нового передела собственности.
Каждая из структур, пытаясь убедить президента, что именно она является наиболее эффективной антикоррупционной силой, параллельно с этим проводит политику дискредитации своих конкурентов. В этом контексте интересной выглядит точка зрения директора ИАЦ МГУ политолога Алексея Власова. Российский эксперт считает, что должно настораживать “…ощущение постепенного выхода ситуации из-под контроля. Происходит некая хаотизация борьбы, в которую включены силовики, и если эта тенденция продолжится дальше, начнется война всех против всех. А это, в общем-то, достаточно опасно для политической устойчивости Акорды.
Именно поэтому уход А. Шабдарбаева для других конкурирующих силовых структур может стать пирровой победой, учитывая традиционную президентскую систему сдержек и противовесов, при которой явных “победителей” и “проигравших” быть не должно. И если где-то у кого-то убывает, то это не значит, что где-то у кого-то прибывает.
По логике вещей уход А. Шабдарбаева мог быть выгоден разным околопрезидентским группам. Не только группе “южан”, имеющих, как писала газета “Республика”, доступ к “уху президента”, но хотя бы и той же “старой гвардии”, отдельные представители которой явно просчитались, сделав ставку на “младотюрков”. Часть этих “младотюрков” ныне либо в тюрьме, либо в бегах, оказавшись жертвами “зачистки” экономического и политического пространства страны.
Но на самом деле настораживает не эта возня вокруг должностей и “кормушки”. Так было и так будет. По-другому наши псевдоэлитные группировки существовать не могут. Беспокоит то, что казахстанские силовые структуры не способны выступить гарантами конституционной законности или пресловутой преемственности власти, которая должна обеспечить политическую стабильность в стране в будущем. Прежде всего потому, что этому будет препятствовать фактор так называемой “третьей силы”, которая, судя по всему, находится внутри самой элиты, представляя собой объединение лиц или же союз нескольких влиятельных групп давления, которые пытаются контролировать силовиков. При этом действия “третьей силы” могут быть направлены на намеренное провоцирование конфликтных ситуаций в обществе для нейтрализации потенциальных соперников или повышения своего статуса в глазах президента как единственного рычага, на который он может опереться.
Хуже будет, если представители этой силы увлекутся созданием социальных, межнациональных и прочих конфликтных ситуаций...
Досым САТПАЕВ, директор Группы оценки рисков, рисунок Владимира КАДЫРБАЕВА
Поделиться
Поделиться
Твитнуть
Класснуть
