Драка лысых из-за расчески
В то время как в Казахстане ломали копья вокруг закона о лидере нации, соседи по Центральной Азии внимательно присматривались к очередной казахстанской попытке обеспечить долговременную политическую легитимность главы государства. Даже несмотря на то что формально президент уже высказал свою точку зрения, тема далеко не закрыта, поскольку наша элита крайне заинтересована в наличии хоть какого-то механизма преемственности власти. Это значит, что она не успокоится до тех пор, пока контуры такого механизма четко не прорисуются. Ведь за прошедшие почти двадцать лет с момента распада Советского Союза в регионе в основном применялись только два основных механизма для достижения данной цели. Это проведение референдумов о продлении полномочий действующих президентов и внесение изменений в конституции стран. Дальше всех ушел Туркменистан, где за покойным ныне Ниязовым был закреплен статус пожизненного президента.Единственным исключением сейчас является Киргизия, где впервые в регионе решили начать эксперимент по созданию парламентской республики. Успех этого мероприятия нанесет серьезный удар по одному из долгоиграющих мифов о том, что альтернативы сверхпрезидентским системам в наших странах нет. Неудача же создаст новую волну для злорадства. Интересно отметить, что некоторые киргизские эксперты в этом вопросе больше скептики, чем оптимисты. Так, например, на международной конференции “Европа и Центральная Азия: партнеры в глобальном управлении”, которая на минувшей неделе прошла в Барселоне, звучали тезисы о том, что нынешнее временное правительство Киргизии нелегитимно по нескольким причинам. Во-первых, потому что 14 оппозиционных лидеров издают декреты, а не законы. Во-вторых, у них нет договоренностей ни с одной неформальной влиятельной группой в стране, даже с криминалитетом, как это было у Курманбека Бакиева.
Кстати, таджикский эксперт Саодат Олимова утверждает, что после развала СССР в некоторых странах Центральной Азии активное участие в становлении постсоветских институтов принимала организованная преступность. Скорее всего, речь больше идет о Таджикистане и Киргизии, так как в Туркменистане, Узбекистане и Казахстане, где с самого начала выстраивалась жесткая президентская вертикаль, наличие любых альтернативных центров неформальной власти, в том числе в лице ОПГ, можно было исключить. Классический криминалитет здесь встраивался в систему, а не подминал ее под себя.
Хотя еще вопрос: кто больше представляет угрозу для страны - воры в законе или коррупционеры над законом? Первые просто воруют, а вторые воруют со словами о патриотизме. Вот такая разновидность патриотичных коррупционеров появилась во всех странах региона. Самый свежий пример - выставленные недавно в Интернете тайно записанные телефонные разговоры некоторых членов киргизского временного правительства, которые якобы занимались торговлей должностями, что нанесло серьезный удар по имиджу новой власти. Мы через это уже проходили, когда произошел аналогичный массовый выброс в Сеть компромата на некоторых представителей казахстанской политической и бизнес-элиты. Получается, что страны вроде бы разные, а ментальность “слуг народа” - как под копирку. Все сводится к одному: как сделать так, чтобы все у них было и за это им ничего не было, в том числе в случае смены власти.
И чем больше правящие элиты Центральной Азии заявляют об особом “третьем” пути развития своих стран, тем больше они похожи друг на друга. Тот же стандартный набор проблем - от неэффективного государственного управления и коррупции до резкого снижения качества человеческого капитала. Разница только в пропорциях. В том же Таджикистане, как утверждают эксперты, около 10 процентов населения - неграмотные люди. Но эта страна пережила гражданскую войну. В Казахстане благодаря постоянным экспериментам над системой образования читать и писать люди еще умеют, а вот применить свои знания не могут, потому что знания эти ниже плинтуса.
Или другой пример. Киргизский аналитик Рая Кадырова на упомянутой конференции заявила о том, что постоянно идет саботаж решений временного правительства со стороны бюрократов. Более того, многие сотрудники силовых структур работают днем на новую власть, а ночью - на пробакиевские силы или криминалитет. Судя по провалу многих государственных программ развития и нелицеприятным отчетам Счетного комитета, в нашей республике также наблюдается скрытый саботаж правительственного курса. Некоторые политологи отмечают явное противостояние между верховной властью и бюрократическим аппаратом как инструментом практического воплощения правительственных идей. Получается, что наши чиновники даже днем, за редким исключением, вообще не работают на государственные интересы, умудряясь при этом тратить государственные деньги. Взять хотя бы те же институты развития. Как выяснили депутаты, на индустриально-инновационное развитие в 2003-2009 годах из государственного бюджета было выделено около $11,6 млрд., которые пошли в основном на приобретение финансовых активов и увеличение уставного капитала институтов развития. В результате институты есть, а развития и денег нет.
Может быть, правы те эксперты, которые утверждают, что Казах-стан - это та же Киргизия, только с большими запасами нефти и газа. Именно поэтому старые споры о том, кто является региональным лидером в Центральной Азии, и напоминают драку двух лысых из-за расчески. Конечно, любой одноглазый среди слепых может показаться королем, но быть периферийным лидером отсталого и нестабильного региона - честь не очень-то большая. Можно не сомневаться, что найдутся государства, которые будут активно поддерживать периферийное сознание наших элит, преследуя свои цели. И можно согласиться с той точкой зрения, что модернизация центральноазиатских экономик или политическая демократизация явно не относятся к приоритетам той же России и Китая. Поэтому свой проект будущего нам придется выстраивать самим.
Досым САТПАЕВ, директор Группы оценки рисков, рисунок Владимира КАДЫРБАЕВА
Поделиться
Поделиться
Твитнуть
Класснуть
