Слепая Вера

Виктор НЕМЧЕНКО - легендарная персона в театральном мире Алматы. Режиссер за пять лет сделал команду Немецкого театра сильной и нестандартной, замутил проект “Зарубежные драматурги о Казахстане”, вообразив, что сцена - это некий островок демократии. Кстати, за то время, пока Немченко был главным режиссером, чиновники от культуры запретили несколько пьес и удалили из страны трех авторов спектаклей. “Не все могут иметь свой взгляд на Казахстан”, - смеется Виктор. Последней каплей, переполнившей чашу терпения функционеров, стал спектакль “Байконур”, написанный и поставленный Алексеем Шипенко. После него главный режиссер лишился своего кресла. Тогда Немченко залег на дно и всплыл только теперь, спустя пять лет. За это время он пережил кризис среднего возраста, открыл для себя мир за стенами театра и вновь готов потрясти зрителей новым проектом.

- Где вы были все это время?
- Трудился в крупном рекламном агентстве и изучал обычную жизнь. Дело в том, что я десять лет проработал в театре и совершенно не понимал, как же все устроено за стенами этого странного заведения. Опять же возрастной кризис, переоценка ценностей.

- Этим прикрываются все, кому не лень... Можно конкретнее, как страдали?
- Купил лошадь.

- Полегчало?
- Я действительно очень увлекся конным спортом и даже купил коня, подающего надежды. Это было очень спонтанное решение.

- Где его “паркуете”?
- Он живет, как и полагается, в конюшне, и порой я ему даже завидую - там очень уютно. Дело в том, что я настоящий номад, у меня есть все, на чем можно двигаться: машина, конь, мотоцикл, ролики, а вот квартиры нет. Я же говорю, что вышел из театра и словно увидел новый мир - с лошадьми, мотоциклами. Хотелось все испытать.

- Женщин и детей вы не заметили?
- Заметить успел все, а детей захотелось очень сильно. Сейчас мы с женой очень сильно ждем появления малыша.

- Пять лет для творческого человека очень большая пауза. Вы обиделись на театр?
- Обиды - прерогатива детей. Первые три года меня продолжали приглашать и казахстанские, и российские театры. Но мне нечего было сказать, поэтому я и отказывался работать. Что касается Немецкого театра, еще пять лет назад я отдавал себе отчет и прекрасно понимал: та стратегия, которую мы выбрали, не могла быть применима к государственному театру.

- Вы имеете в виду элитарность вашего театра или хулиганство, которое вы себе позволяли?
- Конечно же, хулиганство. Хотя это трудно отделить. У нас в стране почему-то хулиганство доступно только элите.

- Скажите честно, за то, что допустили такое безобразие - нетривиальный взгляд на современный Казахстан да еще и ненормативную лексику на сцене, - вас вызывали на ковер?
- О! Еще как… Хотя считаю настоящим безобразием то, что происходит сейчас в других театрах. Мы делали нечто живое, и труппа была не стадным коллективом, а компанией личностей. Тогда, решая вопрос - оставаться или уходить, каждый сделал личный выбор. Так же, как личным выбором каждого было работать и экспериментировать за гроши.

- Хорошо, пять лет назад вы были не готовы в пику моралистам создать свой театр. А если сейчас появится добрая Тортила и даст вам золотой ключик от театра - вы его примете?
- Доброй черепахи не будет. Во всяком случае, мы ее не ждем. Но образовалась группа единомышленников, которая созрела для того, чтобы иметь свой театр, и не только. Сейчас создан некий симбиоз общественного фонда и продюсерского центра. Мы готовы рассмотреть все интересные творческие идеи, будь то театр, хореография, арт или кино. Самые интересные проекты поможем воплотить в жизнь. В любом случае никто не сидит и не ждет черепаху.

- Кто оплатит ваши творческие изыскания?
- Сейчас в стране сложная экономическая ситуация, поэтому мы не получили финансовой спонсорской поддержки в том объеме, на который рассчитывали. Но мы научились быть гибкими и стали искать не деньги, а людей, согласных делать совместную продукцию. Кто-то помогает рекламой, кто-то дает технику. Вообще я верю только в единомышленников и в силу личной мотивации, а не в большие гонорары. Никакой бюджет сам по себе не сделает ваш спектакль интересным, а актеров талантливыми.

- Вы начинаете с постановки собственной пьесы. Хотите воспользоваться положением?
- Я был очень удивлен, когда “Слепую Веру” в прошлом году назвали в числе девяти лучших работ постсоветских драматургов. И она нам показалась хорошим поводом, чтобы собрать команду неординарных персон. Сюжет состоит из набора ситуаций, в которых прослеживается отношение людей к слепой девушке Вере. В отличие от главной героини, живущей в мире высоких идеалов, остальные персонажи похожи на нас. Они словно некие штампы, взятые из телевизионного потока, к тому же их идеалы весьма расплывчаты: немного женаты, немного ходят по проституткам, немного верят, немного воруют. И в итоге оказывается, что слепая Вера им не нужна. Но все небезнадежно, потому что у Веры рождается Любовь. Это как противопоставление знаменитому “Авраам родил Иса-ака”. Не секрет, что мы живем в женском мире...

- Мне показалось, или вы говорите это с досадой?
- Никакой досады, разве поспоришь с фактами? Жаль только, что правят нами в основном мужчины.

- А вам не кажется, что те дамы, которые попадают в правительство, в общем-то, ничего женского не привносят, кроме личного обаяния?
- Для этого тоже есть объективные причины. Дама, попадающая туда, это настоящий солдат Джейн. Она должна расстегнуть ширинку и показать всем, на что способна.

Ксения ЕВДОКИМЕНКО,
тел. 259-71-96,
e-mail:evdokimenko@time.kz
Фото Владимира ЗАИКИНА