Нам дали срок, а не смертную казнь...
С начала года в таразских колониях умерли 13 заключенных. В двух случаях отправка на тот свет была “вынужденной” (драка, повешение), а во всех остальных, если верить медикам, причиной смерти стала болезнь, в том числе СПИД.
- Вы знаете, как умер Кока? Он стал принимать антиретровирусные препараты - лекарства, которые надо пить под строгим наблюдением врача. А этого-то как раз и не было…
Эту версию смерти заключенного Еркенжана МИРЗАЛИЕВА по кличке Кока, умершего 22 июня 2008 года, я услышала в колонии особого режима УЖД 158/7. В июле здесь произошло ЧП: четверо ВИЧ-инфицированных осужденных в знак протеста вспороли себе животы.
Диалог с “протестантами” получился интересный. Примечательно, что трое из них не стали скрывать свои имена.
“Нам не так уж много осталось жить, - сказал Дмитрий МУХОРТОВ. - Я переосмыслил свое прошлое и остаток дней хочу посвятить борьбе с этой болезнью и пропаганде жизни без наркотиков. Поэтому можете меня фотографировать и называть мою фамилию”.
- Мне тоже нечего терять, - включился в беседу Борис ГЕРМАН. - Родные от меня отказались, все они сейчас за границей - я один как перст. Но я все же надеюсь дожить до свободы, и поэтому мне небезразлично, как меня здесь лечат и как ко мне относятся.
- Да, мы преступили закон и несем за это наказание, - добавил третий из порезавших себя, Дмитрий РОМАШКИН. - Но мы имеем право на лечение! Нас ведь приговорили к срокам заключения, а не к смертной казни…
Дальше разговор пошел вполне конкретный.
- Просто наступил предел терпению, - говорит Искандер (имя изменено). - Я уже 8 лет страдаю этим заболеванием, побывал на разных зонах, но нигде не видел такого халатного отношения медиков к нам, ВИЧ-инфицированным (таковых до марта здесь было 76, сейчас - 52, в основном алматинцы). Отправили коллективную жалобу в республиканский СПИД-центр, после чего нас посетили специалисты местного центра СПИД. Приехали, сели писать бумаги: писали, писали… А где обследование? У нас должны регулярно брать кровь - этот анализ “СД4” прошли всего 15 человек. Здесь половина ВИЧ-инфицированных не знает, какая у них стадия болезни. Второй вопрос - антиретровирусные препараты. Таблетки надо принимать строго по часам, при этом врач должен следить за состоянием больного. На самом деле никто за нами не наблюдает. Умерли уже двое заключенных с диагнозом СПИД - не от этих ли препаратов, неправильно принимаемых? И третий вопрос - отношение к нам со стороны руководства колонии. У всех нас есть побочные заболевания, некоторых осужденных врач колонии освободил от построений. Однако 2 мая тогдашний замначальника по РОР (режимно-оперативной работе. - Г. В.) Ренат ИМАНБЕКОВ стал выгонять всех на плац со словами: “Вы не больные, на вас пахать можно”. Кое-кого ударил. И 14 человек отправил в ШИЗО, причем без оформления. Мы написали жалобу на имя генпрокурора. К нам приехал разбираться работник прокуратуры Мухан ТАЛКАНБАЕВ. Сказал, что нашего обидчика наказали. А через пару недель Иманбеков вернулся к нам… начальником колонии!
…С той нашей встречи в колонии прошло полтора месяца. Звоню
начальнику УКУИС Абдумажиту ТОХТАРОВУ: решились ли проблемы ВИЧ-инфицированных? Главный “исполнитель” области оказался настроен благодушно: “Везде уже порядок, можете убедиться!”. Решила “убедиться”, поскольку справка, подписанная по итогам проверки
заместителем генерального директора РЦ СПИД Карлыгаш АБУБАКИРОВОЙ, была отнюдь не лучезарной. Вот только некоторые цитаты из нее: “
В учреждении ЖД 158/7 недостаточно принимаются меры по обеспечению всего необходимого объема исследований и лечения ВИЧ-инфицированных… и особенно пациентов, находящихся на антиретровирусной терапии”; “неполный и несвоевременный объем обследований ВИЧ-инфицированных приводит к затягиванию сроков начала антивирусной терапии, лечения сопутствующих заболеваний и оформления документов на больных, подлежащих актированию в соответствии с нормативными документами системы КУИС”; “допускаются факты грубого отношения к ВИЧ-инфицированным в учреждении в ответ на предъявление ими претензий на качество оказания медицинской помощи” и т. д.
И вот я снова в “семерке”, как в просторечии именуется учреждение 158/7, и хочу видеть своих прежних собеседников. Однако в комнату свиданий вместо четырех заводят только двоих: Дмитрий Ромашкин, как мне объясняют, в санчасти, а Искандер… переведен в другую зону.
- После вашей первой публикации (см. “Что показало вскрытие...”, “Время” от 2.8. 2008 г.) отношение к нам изменилось, - говорит Борис Герман, - нас наконец стали обследовать, лечить. Но не решается главный вопрос - о нашем актировании. Нам с Дмитрием Мухортовым с нашей 4-й стадией болезни положено на волю. Для этого необходимо провести комплекс обследований. Вот здесь-то и застопорилось…
Интересуюсь у главного врача областного центра СПИД Каната АЖАКАЕВА, участвующего в нашей встрече, в чем причина волокиты с анализами.
- Виновато УКУИС, - отвечает главврач. - Они не подали своевременно заявку в облздрав с указанием количества больных, на которых распространяется объем гарантированной бесплатной медицинской помощи.
- Как мы можем подать заявку, если мы не знаем точно, сколько у нас на следующий год будет заключенных и сколько из них заболеет, - парирует замначальника УКУИС Амиролла ОРАЛБАЕВ.
Между тем сегодня всего двое заключенных, больных СПИДом, подлежат актированию... И, конечно, я не могла не задать вопрос начальнику колонии об инциденте с рукоприкладством и отправкой больных в ШИЗО.
- Я считаю, где дисциплина, там порядок, - отвечал Ренат Иманбеков. - А здесь тем более особый режим, содержатся опасные преступники, рецидивисты. Когда 300 осужденных не вышли на проверку, я, конечно, начал принимать меры.
- Так у вас по триста человек не выходят на плац?
- Это было до того, как меня назначили начальником. Да, в целях обеспечения соблюдения режимных требований я стал лично наводить порядок и одному с тройным подбородком так и сказал: “На тебе пахать можно!”.
- …А другого ударили?
- Я никого не бил.
- Разве вы меня не били? - тихо спросил осужденный Дмитрий.
- Нет.
И тут “преступник-рецидивист”… заплакал.
- А я ничего не хочу говорить… - сказал осужденный Борис.
Через несколько минут, когда мы беседовали в кабинете “хозяина” уже без осужденных, я попросила Рената Иманбекова уточнить, какое наказание он получил за майский и июльский инциденты в колонии. Ренат Сабитович долго не мог вспомнить, за что ему дали выговоры, но все-таки вспомнил, добавив, что не ошибается тот, кто не работает. И напоследок попросил не употреблять в материале слово “ударил”.
- А как написать: “совершил рукоприкладство”? Или, может быть, “толкнул”?
- Ну можно “толкнул”…
Галина ВЫБОРНОВА,
Тараз,
тел. 8-7013757573,
e-mail:
anri1@mail.kz
Коллаж Владимира Кадырбаева
(в коллаже использовано фото Ольги Щукиной)
- Вы знаете, как умер Кока? Он стал принимать антиретровирусные препараты - лекарства, которые надо пить под строгим наблюдением врача. А этого-то как раз и не было…
Эту версию смерти заключенного Еркенжана МИРЗАЛИЕВА по кличке Кока, умершего 22 июня 2008 года, я услышала в колонии особого режима УЖД 158/7. В июле здесь произошло ЧП: четверо ВИЧ-инфицированных осужденных в знак протеста вспороли себе животы.
Диалог с “протестантами” получился интересный. Примечательно, что трое из них не стали скрывать свои имена.
“Нам не так уж много осталось жить, - сказал Дмитрий МУХОРТОВ. - Я переосмыслил свое прошлое и остаток дней хочу посвятить борьбе с этой болезнью и пропаганде жизни без наркотиков. Поэтому можете меня фотографировать и называть мою фамилию”.
- Мне тоже нечего терять, - включился в беседу Борис ГЕРМАН. - Родные от меня отказались, все они сейчас за границей - я один как перст. Но я все же надеюсь дожить до свободы, и поэтому мне небезразлично, как меня здесь лечат и как ко мне относятся.
- Да, мы преступили закон и несем за это наказание, - добавил третий из порезавших себя, Дмитрий РОМАШКИН. - Но мы имеем право на лечение! Нас ведь приговорили к срокам заключения, а не к смертной казни…
Дальше разговор пошел вполне конкретный.
- Просто наступил предел терпению, - говорит Искандер (имя изменено). - Я уже 8 лет страдаю этим заболеванием, побывал на разных зонах, но нигде не видел такого халатного отношения медиков к нам, ВИЧ-инфицированным (таковых до марта здесь было 76, сейчас - 52, в основном алматинцы). Отправили коллективную жалобу в республиканский СПИД-центр, после чего нас посетили специалисты местного центра СПИД. Приехали, сели писать бумаги: писали, писали… А где обследование? У нас должны регулярно брать кровь - этот анализ “СД4” прошли всего 15 человек. Здесь половина ВИЧ-инфицированных не знает, какая у них стадия болезни. Второй вопрос - антиретровирусные препараты. Таблетки надо принимать строго по часам, при этом врач должен следить за состоянием больного. На самом деле никто за нами не наблюдает. Умерли уже двое заключенных с диагнозом СПИД - не от этих ли препаратов, неправильно принимаемых? И третий вопрос - отношение к нам со стороны руководства колонии. У всех нас есть побочные заболевания, некоторых осужденных врач колонии освободил от построений. Однако 2 мая тогдашний замначальника по РОР (режимно-оперативной работе. - Г. В.) Ренат ИМАНБЕКОВ стал выгонять всех на плац со словами: “Вы не больные, на вас пахать можно”. Кое-кого ударил. И 14 человек отправил в ШИЗО, причем без оформления. Мы написали жалобу на имя генпрокурора. К нам приехал разбираться работник прокуратуры Мухан ТАЛКАНБАЕВ. Сказал, что нашего обидчика наказали. А через пару недель Иманбеков вернулся к нам… начальником колонии!
…С той нашей встречи в колонии прошло полтора месяца. Звоню
начальнику УКУИС Абдумажиту ТОХТАРОВУ: решились ли проблемы ВИЧ-инфицированных? Главный “исполнитель” области оказался настроен благодушно: “Везде уже порядок, можете убедиться!”. Решила “убедиться”, поскольку справка, подписанная по итогам проверки
заместителем генерального директора РЦ СПИД Карлыгаш АБУБАКИРОВОЙ, была отнюдь не лучезарной. Вот только некоторые цитаты из нее: “
В учреждении ЖД 158/7 недостаточно принимаются меры по обеспечению всего необходимого объема исследований и лечения ВИЧ-инфицированных… и особенно пациентов, находящихся на антиретровирусной терапии”; “неполный и несвоевременный объем обследований ВИЧ-инфицированных приводит к затягиванию сроков начала антивирусной терапии, лечения сопутствующих заболеваний и оформления документов на больных, подлежащих актированию в соответствии с нормативными документами системы КУИС”; “допускаются факты грубого отношения к ВИЧ-инфицированным в учреждении в ответ на предъявление ими претензий на качество оказания медицинской помощи” и т. д.И вот я снова в “семерке”, как в просторечии именуется учреждение 158/7, и хочу видеть своих прежних собеседников. Однако в комнату свиданий вместо четырех заводят только двоих: Дмитрий Ромашкин, как мне объясняют, в санчасти, а Искандер… переведен в другую зону.
- После вашей первой публикации (см. “Что показало вскрытие...”, “Время” от 2.8. 2008 г.) отношение к нам изменилось, - говорит Борис Герман, - нас наконец стали обследовать, лечить. Но не решается главный вопрос - о нашем актировании. Нам с Дмитрием Мухортовым с нашей 4-й стадией болезни положено на волю. Для этого необходимо провести комплекс обследований. Вот здесь-то и застопорилось…
Интересуюсь у главного врача областного центра СПИД Каната АЖАКАЕВА, участвующего в нашей встрече, в чем причина волокиты с анализами.
- Виновато УКУИС, - отвечает главврач. - Они не подали своевременно заявку в облздрав с указанием количества больных, на которых распространяется объем гарантированной бесплатной медицинской помощи.
- Как мы можем подать заявку, если мы не знаем точно, сколько у нас на следующий год будет заключенных и сколько из них заболеет, - парирует замначальника УКУИС Амиролла ОРАЛБАЕВ.
Между тем сегодня всего двое заключенных, больных СПИДом, подлежат актированию... И, конечно, я не могла не задать вопрос начальнику колонии об инциденте с рукоприкладством и отправкой больных в ШИЗО.
- Я считаю, где дисциплина, там порядок, - отвечал Ренат Иманбеков. - А здесь тем более особый режим, содержатся опасные преступники, рецидивисты. Когда 300 осужденных не вышли на проверку, я, конечно, начал принимать меры.
- Так у вас по триста человек не выходят на плац?
- Это было до того, как меня назначили начальником. Да, в целях обеспечения соблюдения режимных требований я стал лично наводить порядок и одному с тройным подбородком так и сказал: “На тебе пахать можно!”.
- …А другого ударили?
- Я никого не бил.
- Разве вы меня не били? - тихо спросил осужденный Дмитрий.
- Нет.
И тут “преступник-рецидивист”… заплакал.
- А я ничего не хочу говорить… - сказал осужденный Борис.
Через несколько минут, когда мы беседовали в кабинете “хозяина” уже без осужденных, я попросила Рената Иманбекова уточнить, какое наказание он получил за майский и июльский инциденты в колонии. Ренат Сабитович долго не мог вспомнить, за что ему дали выговоры, но все-таки вспомнил, добавив, что не ошибается тот, кто не работает. И напоследок попросил не употреблять в материале слово “ударил”.
- А как написать: “совершил рукоприкладство”? Или, может быть, “толкнул”?
- Ну можно “толкнул”…
Галина ВЫБОРНОВА,
Тараз,
тел. 8-7013757573,
e-mail:
anri1@mail.kz
Коллаж Владимира Кадырбаева
(в коллаже использовано фото Ольги Щукиной)
Поделиться
Поделиться
Твитнуть
Класснуть
