Сечин включил “турку”
Судебное разбирательство над экс-министром Алексеем Улюкаевым становится одним из важнейших индикаторов возможного расклада сил в российской политической и бизнес-элите на ближайшее время
Неявка в понедельник, 13 ноября, в Замоскворецкий суд Москвы главы компании “Роснефть” Игоря СЕЧИНА - 13-го свидетеля по делу против экс-министра экономического развития Алексея УЛЮКАЕВА - сенсацией не стала. Скорее, сенсацией стало само твердое намерение стороны обвинения (а не защиты) вызвать в суд такого свидетеля.
Напомним, по заявлению Игоря Сечина о вымогательстве тогда еще министром Улюкаевым взятки в $2 млн. за положительное заключение о приватизации “Башнефти” и было возбуждено одно из самых резонансных уголовных дел в новейшей истории России (см. “11 свидетелей Улюкаева”, “Время” от 19.9.2017 г.). Сегодня участие Сечина в судебном процессе, а теперь еще и способ доставки свидетеля в суд (или отсутствие таких способов) становятся едва ли не главной интригой всего хода разбирательства.
По официальной версии, Сечин не явился на суд, потому что находится в Сочи на российско-турецких переговорах. Пресс-секретарь президента России Дмитрий ПЕСКОВ подтвердил, что главный исполнительный директор “Роснефти” примет участие в российско-турецких переговорах. Однако эти переговоры не экстренные, они планировались заранее. А в суд по делу Улюкаева главу “Роснефти” вызвали заранее, неделю назад, именно на понедельник, 13 ноября.
На наших глазах судебное разбирательство по делу Улюкаева фактически превращается в процесс с участием как минимум двух главных героев: Улюкаева и Сечина. Сначала была история с мгновенно превратившимся в интернет-мем вещдоком “корзинка с колбасой”, позднее таинственно исчезнувшим. Потом последовали публичные заявления Сечина о необходимости сделать процесс закрытым под предлогом возможного разглашения гостайн. Хотя как можно тайно судить бывшего министра, по версии следствия, вымогавшего взятку у главы крупнейшей публичной (то есть торгующейся на бирже) нефтяной компании страны и второй по общей капитализации после Сбербанка, не очень понятно.
Все более явно бросается в глаза, что сторона обвинения в этом процессе ведет себя так, будто не стремится во что бы то ни стало добиться именно обвинительного приговора для Алексея Улюкаева. В частности, потому, что процесс все еще остается публичным. Сам вызов в суд в качестве свидетеля главы “Роснефти” оказался совершенно неожиданным для всех его участников и наблюдателей, хотя в нормальной ситуации это кажется первым и самым естественным шагом, на котором должны были хором настаивать как сторона обвинения, так и сторона защиты.
Теперь по ходу течения этого крайне важного для будущих раскладов в России судебного процесса возникают два вопроса: один чисто правовой, другой - политический.
Правовой - будет ли суд настаивать на приводе Сечина? И если да, последуют ли какие-то предусмотренные законом меры, если он откажется и от повторной повестки, которую Замоскворецкий суд постановил отправить Сечину
13 ноября.
Политический - как дальше будет идти это дело? когда объявят приговор и каким он окажется? А главное, как этот приговор будет “считан” российскими элитами, какой сигнал они в нем разглядят?
Оба аспекта - правовой и политический - тесно связаны друг с другом. Вице-президент Международного союза адвокатов Генри РЕЗНИК в эфире “Эха Москвы” сказал, что свидетель обязан явиться в суд по повестке, в обратном случае его должны доставить в суд приводом. Потому что “это обязанность каждого гражданина”.
В вопросе, почему Сечин не явился в суд и выступает против открытого процесса над Улюкаевым, нет особой загадки.
Глава “Роcнефти” - крайне не публичный человек. По мнению известного российского политолога Глеба ПАВЛОВСКОГО, “вся деятельность” главы “Роснефти” “между государством и бизнесом” связана с отсутствием публичности и, более того, она была бы невозможна, если бы протекала в публичном поле.
Но суд над Улюкаевым уже вывел Сечина в публичное поле. Поэтому это судебное разбирательство очевидным образом становится одним из важнейших индикаторов возможного расклада сил в российской политической и бизнес-элите на ближайшее время.
Причем судьба самого Улюкаева будет исключительно его частной историей: экс-министр ушел из власти и явно не будет возвращен в нее никогда или по крайней мере в обозримом будущем. Зато любой приговор по этому делу, несомненно, станет знаковым событием.
В России реальное политическое влияние человека, за исключением президента, не зависит от наличия или отсутствия поста во власти.
Поэтому главное содержание суда над Улюкаевым уже не в том, чтобы показать борьбу с коррупцией в высших эшелонах власти: экс-министр экономического развития, как ни парадоксально, всегда был слишком мелкой фигурой для подобного “показательного процесса”. И не в том, чтобы наказать конкретного бывшего высокопоставленного чиновника. Любое наказание все равно не стало бы в глазах общества неопровержимым доказательством тезиса о торжестве принципа всеобщего равенства перед законом хотя бы потому, что уже были резонансные дела, например экс-министра обороны Анатолия СЕРДЮКОВА, заканчивавшиеся явно не тем приговором, которого ждало большинство граждан.
Главное содержание процесса Улюкаева, в котором теперь есть второе действующее лицо (причем не менее, а все более значимое) - определить границы влияния конкретных людей в России. Именно поэтому приговор по этому резонансному делу в отличие от многих других становится все менее предсказуемым.
Газета.Ru
