1712

Солдаты Конфуция

Насколько успешно “мягкое наступление” Поднебесной на остальной мир?

     “Да, может быть, танки с красными звездами по нашим полям и не поедут, но скоро и так все будет китайское!” - подобного рода алармистские настроения нередки среди россиян, которые часто воочию наблюдают резкий рост и бурное развитие Поднебесной. Китай действительно активно пытается влиять на другие страны с помощью “мягкой силы”: культуры, народной дипломатии, СМИ и прочих на первый взгляд совершенно безобидных вещей. Особенно примечательны институты Конфуция, которые борцы с “красной угрозой” называют чуть ли не пропагандистским оружием китайских коммунистических боссов.

Древняя китайская новинка
“Бросить кирпич, чтобы получить нефрит” - так звучит одна из 36 древнекитайских военных стратагем. Одну из ее трактовок можно перевести так: “Для получения чего-либо по-настоящему ценного сначала необходимо дать понять выгоду второй стороне”. Считается, что это одно из первых упоминаний “мягкой силы”. Ее идеи встречаются и в цитатах Конфуция (“Благородный муж заводит друзей с помощью культуры”), Сунь-цзы и Лао-цзы (“В мире нет предмета, который был бы слабее и нежнее воды, но она может разрушить самый твердый предмет”).
В теорию международных отношений понятие “мягкая сила” ввел американский политолог Джозеф НАЙ-младший в 1990 году. Он включил в него культуру государства, невоенные механизмы и привлекательность ценностной системы.
Развив в начале XXI века экономику, Китай серьезно стал задумываться о новых перспективах во внешней политике. В Пекине справедливо рассудили, что помимо модернизированной армии и мощной экономики нужна и “мягкая сила”. О ее важности для КНР в 2007 году с трибуны XVII съезда Коммунистической партии заявил генсек Ху Цзиньтао. Ставка была сделана на древние культуру и ценности - власти опасались, что синофобия (неприязнь ко всему китайскому) помешает в том числе и экономическим планам.
Олимпиада-2008 в столице КНР стала знаковым и во многом переломным событием. С нее начался новый этап мощного продвижения позитивного бренда Китая в широкие массы по всему миру. Впечатляющая церемония открытия и закрытия дала понять, что наступила новая стадия развития страны и не замечать ее влияния просто невозможно. Сейчас уже известно, что Пекин станет первым городом на планете, который проведет после летней и зимнюю Олимпиаду-2022, и, без сомнений, это будет использовано как еще одна площадка для “мягкого воздействия” на мир.
После того как на концепцию “мягкой силы” обратили внимание первые лица страны, в Китае начали создаваться целые центры по ее изучению и практическому применению. Ученые писали тысячи статей, анализируя вопрос с разных сторон. С 2010 года на самом высоком уровне проводится форум “Исследования “мягкой силы” культуры Китая”. Российские аналитики отмечают важную цитату главы одного из таких центров: “Если у государства не хватает материальной жесткой силы, то ему можно нанести поражение одним ударом. Если у него не хватает “мягкой силы” культуры, то такое государство и без удара само потерпит поражение”.
Продвижение китайской культуры и искусства поддержал и нынешний председатель КНР Си ЦЗИНЬПИН с самого начала своего правления. Его первая большая концепция - китайская мечта - имела большое внутриполитическое назначение и подразумевала возрождение нации во всех сферах, однако уже тогда подчеркивалось, что о достижениях Китая должны знать во всем мире. И знать не по стереотипному made in China (“сделано в Китае”), а по новому качественному бренду сreated in China (“создано в Китае”).
Глобальный экономический проект “Пояса и пути” (возрождение древнего Шелкового пути вместе с морскими маршрутами) тоже имеет “мягкое” измерение: КНР стала выделять стипендии студентам из участвующих в инициативе стран. Все это прибавилось к многочисленным существующим стипендиям и грантам на проведение выставок и конференций. В итоге все больше студентов по всему миру решают изучать китайский язык.

Традиция на экспорт
С 2004 года по всему миру функ­ционируют культурно-образовательные институты Конфуция (ИК). Участие в их создании и патронаже принимает госканцелярия по распространению китайского языка за рубежом Министерства образования КНР. Работают ИК на базе зарубежных центров по изучению Китая. Там, где нет возможности разместить полноценные институты, существуют маленькие классы Конфуция. На конец 2017 года в мире существовало 525 институтов Конфуция в 146 странах и 1111 классов Конфуция, больше всего - в США. Активный прирост количества учреждений в последние годы происходит за счет Африки.
Главная цель институтов - продвигать изучение китайского языка за рубежом, устраивать культурные вечера, распределять гранты на учебу в КНР. Главами каждого ИК за рубежом должны быть один китаец и один с местным гражданством. В январе этого года “Синьхуа” сообщило об углубляющейся реформе ИК. Планируется продвигать китайский язык в начальных и средних школах, привлекая большее количество преподавателей из КНР.
Их деятельностью, однако, довольны не все. Институты Конфуция получали различные претензии от местных органов власти в Канаде, Японии, Австралии, США и России. Периодически правоохранительные органы и общественные деятели обвиняют институты Конфуция не только и не столько в популяризации китайской культуры, сколько в политическом влиянии.
В России есть прецедент закрытия ИК в 2010-м. Тогда управление ФСБ по Якутии доказало местному суду, что цель местного ИК - “содействовать проникновению китайской идеологии и экономической экспансии на территорию России”. Позже под угрозой получения ярлыка “иностранный агент” оказался ИК в городе Благовещенске Амурской области; нарушения фиксировались также в Иркутске.
В США деятельностью институтов заинтересовалась исполнительная комиссия конгресса по Китаю. Высказывались опасения, что их деятельность в будущем может привести к появлению прокитайски мыслящих лидеров. О необходимости большей открытости китайских учреждений пламенно говорил сенатор от Флориды Марко Рубио. В результате университет Северной Флориды отказался продлевать сотрудничество с функ­ционирующим на его базе ИК после 2019 года.
Однако в часто разоблачавшей институты Конфуция The Washington Post в июле неожиданно появилось и другое мнение. Бывший шеф бюро газеты в Пекине Джон Помфрет рассказал свою историю жизни. Он начал изучать китайский 40 лет назад в Стэнфорде по учебникам из КНР с ярким маоистским идеологическим содержанием. В итоге, с иронией отметил Помфрет, ни он, ни кто-либо из его однокурсников не закончил свой путь на баррикадах, защищая китайскую революцию. Если американской молодежи так легко можно промыть мозги учебниками - значит, вся нация в опасности, а это, на его взгляд, не соответствует действительности. Далее он прямо называет действия конгресса глупыми, необоснованными и не отвечающими на настоящие вызовы со стороны КНР.

Диаспора наша
Китай не забывает о том, что за границей живет его самая большая диаспора в мире. В одной из статей действующей Конституции КНР прямо записано: “Китайская Народная Республика охраняет надлежащие права и интересы китайцев, живущих за рубежом, законные права и интересы китайцев-репатриантов и членов семей китайцев, живущих за рубежом”.
Если за рубежом оказываются три китайца-коммуниста, они должны создать первичную партийную ячейку и выбрать секретаря. Это происходит как в университетах, так и на предприятиях по всему миру. Таким образом люди демонстрируют, как они реализуют наказы руководства. В обязанности ячейки входит организация мероприятий, разъяснение политики КПК, представление отчетов по проделанной работе. Такие же виды деятельности разворачиваются в международных компаниях, работающих в Китае.
Определенные надежды Китай исторически возлагает на своих студентов, уехавших получать образование. В странах, где в высших эшелонах власти в последние годы наблюдается страх перед китайской угрозой, стабильно высокое число студентов из КНР. Они, как правило, возвращаются на родину (таких в 2017 году оказалось уже больше 70 процентов), но еще в годы их учебы Пекин проводит определенную работу с ними, которую считать частью “мягкой силы” уже затруднительно.
Соответствующие органы нередко предлагают выходцам из КНР поработать на благо Родины - конечно, не всем и не всегда, к тому же кто-то отказывается, но подозрения у принимающих стран возникают не на пустом месте. Нередко китайцы предлагают сотрудничество и чиновникам других стран - в Австралии, например, сенатору Сэму Дастьяри пришлось уйти в отставку из-за связей с КНР, а спецслужбы затеяли после этого серьезное расследование о прокитайском лобби. Сэм во время своей работы активно занимал китайскую позицию в австралийском парламенте по спорным вопросам в Южно-Китайском море. Аналогичный скандал был, кстати, и в Сингапуре.
В подобных скандалах часто фигурирует структура под названием “Единый фронт”. “Патриотический единый фронт китайского народа”, или просто “Единый фронт”, - это политическое объединение разных китайских партий, которое на самом деле управляется коммунистами, лишь символически демонстрируя, что внутри страны есть многопартийность.
В задачи фронта входит работа с зарубежными ячейками и студентами, цель которой поставить их на службу Отчизне. “Эта работа реально ведется, - пояснил старший научный сотрудник Института Дальнего Востока РАН Василий Кашин. - Создаются зарубежные ячейки КПК среди пребывающих за рубежом китайских студентов и ученых, их пытаются ориентировать на проведение той или иной пропагандистской деятельности в интересах Китая. Реальный вопрос заключается в эффективности. Например, в советское время тоже велось много подобной работы. В реальности примерно с 1960-х эта советская пропаганда была совершенно неэффективна. Но при желании всегда можно было повернуть дело так, что имел место гигантский заговор. Думаю, в случае с Китаем истина где-то посередине. В каких-то случаях им удается добиться ограниченного сотрудничества с представителями китайского бизнеса и влияния на общественную жизнь местных китайцев. Но это далеко не то, что дает возможность реально менять политику целого государства”.

Ходят в Африку влиять
Если на Западе влиянию КНР не особо рады, то в Латинской Америке и особенно в Африке растет число людей, симпатизирующих китайским ценностям. Очевидно, что это происходит на фоне больших инвестиций в регион, но есть и другие причины. В 2012 году Китай подарил Африканскому союзу огромную штаб-квартиру стоимостью 200 миллионов евро в столице Эфиопии. А в этом году французская газета Le Monde рассказала о том, что все здание якобы было напичкано разно­образными жучками и прослушкой с сервером в Шанхае. Посол Китая вскоре отверг данную информацию, как и представитель Африканского союза. Однако сам факт того, что довольно авторитетная газета публикует такие данные, весьма примечателен. Существуют два варианта: либо что-то подобное все-таки было, но обе стороны договорились не развивать скандал, либо французская общественность настолько ревниво относится к росту влияния Китая на континенте, что стремится испортить последнему репутацию.
Китайцы содействуют и развитию телевидения в Африке. Один из крупнейших холдингов StarTimes формально принадлежит частному китайскому лицу, однако правительство КНР напрямую задействовано в его развитии. Чтобы продвигать цифровое и спутниковое ТВ, была создана программа для 10 тысяч африканских деревень в 30 странах.
Китай тратит большие средства на улучшение своего имиджа, и в некоторых странах это уже дает вполне видимые результаты. Однако глобальное изменение восприятия страны еще остается нерешенной задачей - большие проблемы и ошибки КНР никуда не делись и только на руку конкурентам. Успех в идеологических вопросах нельзя просто купить, тем более при наличии мощного противодействия и давних стереотипов. Здесь стать номером один у Китая легко не получится.
Lenta.ru

Поделиться
Класснуть