4554

Они подерутся, а мы посмотрим

     Потихоньку - через постепенный рост базовой ставки ФРС и пока не самые жесткие антироссийские санкции - в судьбе рубля и тенге накапливаются изменения, ведущие к радикальным переменам

Федеральная резервная система США приняла понятное в рамках не вчера объявленного курса на постепенное ужесточение денежной политики и поэтому всеми ожидаемое решение: поднять базовую ставку еще на 0,25 процента. Казалось бы, а при чем здесь Казахстан? Какое нам дело до совсем никого не удивившего, почти незаметного и остающегося по сравнению с нами сверхдешевым удорожания заокеанской валюты?
Между тем Алина АЛДАМБЕРГЕН, председатель правления АО “Казахстанская фондовая биржа”, на вопрос о том, насколько серьезными будут негативные последствия для российской валюты, а через нее и для тенге, дала такой пугающий ответ: очень серьезными и беспрецедентными.
Правда, имелось в виду не это конкретное повышение базовой стоимости доллара, а намерение США ввести запрет на инвестирование в российские государственные облигации. Но тут все в совокупности, одно вытекает из другого, и потому нам надо просто понимать, как все связано.
Так вот Казахстану в рамках международного разделения труда, куда мы оказались плотно вписаны после распада СССР, достался не самый благодарный труд по многовекторному обеспечению мирового рынка нефтью, черными, цветными металлами и ураном. Тогда как труд обеспечивать нас финансовыми ресурсами взяла на себя “доб­рая” заокеанская метрополия. Эти ресурсы поступают к нам в виде конвертируемой в местную валюту экспертной выручки, в виде иностранных инвестиций и зарубежных займов, а местный Национальный банк и банки второго уровня - это инфраструктура для обеспечения такого внешнего финансирования. В том числе через поддержание - как бы для борьбы с инфляцией - завышенной на 7-9 процентов против доллара стоимости местных денег, что как раз и делает коммерчески выгодным внешний завоз, который направлен, как все мы понимаем, на обратный вывоз с богатой прибылью. Ну а инфляция в экономике такого типа и должна быть повышенной - тут все закольцовывается.
Идем дальше. Нас повышение ставки ФРС касается через удорожание обслуживания внешнего долга (накапливаемого как раз из-за отсутствия доступного внутреннего кредита), выросшего сейчас до $167 млрд. А для иллюстрации более чем выгодного внешним заемщикам ссудного бизнеса приведем такие данные: в 2014 году с выплатами по этому долгу из экономики ушло $17,9 млрд., в 2015-м - $24,6 млрд., в следующем - $14,3, в 2017-м - $14,1, а только за первый квартал этого года мы расстались с 3,9 миллиарда в американской валюте.
И это при том, что меж­дународная инвестиционная позиция Казахстана к середине этого года “подросла” - в минусе! - до $57,5 миллиарда: именно столько составляет наш “патрио­тический долг” иностранным инвесторам (отдельное спасибо за это Нацбанку с его политикой, приводящей к национальной инвестиционной импотенции), благодаря чему наши любимые иностранные инвесторы тоже выводят из экономики многомиллиард­ные дивиденды.
А теперь представьте, что стоимость обслуживания накапливаемых в долларах долгов поднялась... нет, не на 0,25%, а как минимум на 12,5% против того, во что это обходилось при прежней ставке ФРС. И с каждым всего-то на четверть процента подъемом уже происходило и будет происходить такое весьма заметное утяжеление долговой нагрузки.
Теперь представьте: мы, набравшие внешних долгов уже под объем годового национального продукта, далеко не одиноки в этом мире. Глобальная слоеная долговая пирамида (население, корпорации и сами государства) достигла немыслимых размеров и сохраняет устойчивость лишь благодаря всеобщей вынужденной включенности в ее дальнейшее наращивание и отсутствие того, кто бы захотел (смог, рискнул) подтолкнуть ее обрушение.
Впрочем, уже нашелся такой провокатор-разрушитель - это сама ФРС. Дело в том, что ростовщический цикл (отлично работающий, когда денежные излишки принимаются на хранение от полностью удовлетворенных потребителей и идут на кредитование расширяющегося материального производства) давно трансформировался в кредитование ценных бумаг и в основном потребления. То есть человечество уже не первый десяток лет не только поддерживает, но и пытается наращивать свое материальное благополучие в виде растущего долга кредиторам. Причем последний десяток лет (после кризиса 2007-2008 годов) наращивание долговой пирамиды стимулировалось уже крайним остающимся средством - понижением нагрузки ее обслуживания. Для чего базовая стоимость доллара была опущена почти до нуля.
Но этим обнулилась и сама основа ростовщической технологии и идеологии - расширенное воспроизводство финансового капитала. Система оказалась в искусственной коме, вывод из которой требует пусть и осторожнейшего, но достаточного для восстановления прибыльности заемного цикла повышения стоимости мировой валюты. А это петля, и как раз для наиболее продвинутых стран. Возьмем условные Великобританию, Германию, Японию, Францию и далее по списку, включая сами США. То есть страны с внешним долгом на уровне ВВП или даже двух, а то и трех ВВП. Пусть экономике любой из этих уважаемых стран обслуживание такого долга обходится феноменально дешево - всего, допустим, в два процента годовых. Но у нее и рост ВВП на причитающиеся кредиторам два процента - это громадное достижение, многие из нашего списка и до такого недотягивают! А если легчайшие два процента превратятся, допустим, в вынимаемые из ВВП три-четыре, а то и шесть - откуда, кроме как из понижения благосостояния населения, брать ресурсы этим передовым странам?
А тут еще Дональд ТРАМП поступил не по-джентльменски - уменьшил налоги в США и вдобавок отгородился пошлинами. Тем самым он резко качнул мировой долларовый баланс себе на пользу. В Штатах экономика пошла в рост за счет и без того близкого к стагнации положения в странах-сателлитах.
На таком фоне запрет на покупку российских долговых бумаг действительно может привести к беспрецедентным последствиям. Правительство капитально рассорившейся с Западом России по-прежнему нуждается в заимствованиях у иностранных инвесторов - это дает не столько экономический, сколько символический эффект. А символизирует он сохранение долларового верноподданства.
После наложения запрета на внешнее финансирование у российского правительства есть два варианта. И оба с серьезными, но имеющими прецеденты последствиями.
Вариант первый: правительство и Центробанк еще раз резко ослабят рубль - куда-нибудь к 80 за доллар (для тенге это за 500), что будет означать символическое падение на колени: дескать, ваши санкции работают, бейте нас еще! В сочетании с пенсионной реформой это способно раскачать не только “Единую Россию”, но и - о ужас! - всенародную поддержку президента В. В. П.
Вариант второй: в ответ Кремль форсирует наконец переход на недолларовые расчеты и восстановит давно забытое - национальную кредитно-инвестиционную потенцию. Вплоть до такого чисто советского прецедента, как принципиальный отказ от ростовщичества.
Впрочем, наиболее вероятен третий, промежуточный вариант: американцы пока не рискнут провоцировать финансовый разрыв и дело несколько затянется.
При любом раскладе все это прямо отразится на нас. В какую сторону? Будем наблюдать за развитием событий.

Пётр СВОИК, фото с интернет-ресурсов, Алматы

Поделиться
Класснуть

Свежее