Канат НУРОВ, президент фонда Аспандау: Свобода - казахское слово

Канат НУРОВ (на снимке), в прошлом топ-менеджер крупных компаний - человек немного нетипичный, поскольку постоянно высказывается по поводу общественных и политических проблем. Вот и после трагедии в Жанаозене и последовавших за ней кадровых решений он написал статью, в которой выразил немного отличную от ставшей к тому времени классикой точку зрения.

- В своей статье вы, в частности, указали, что после смены главы “Самрук-Казына” элиты находятся в растерянности: их сбили с курса. Однако никто из этих самых элит не выступал с оппонирующими заявлениями - более того, общая риторика всех слоев общества сводилась к тому, что все правильно, чиновники должны нести ответственность за бездеятельность и так далее. Не сгустили краски?
- Возможно, но я имел в виду только необходимую стране консолидацию правящих элит вокруг более-менее согласованного преемника… Есть и другие, возможно, более достойные кандидаты в легитимные преемники, но они несколько отдалены от правящей семьи и вряд ли у них есть практические шансы заменить главу государства. Если наша правящая элита останется к моменту прекращения эпохи первого президента разрозненной, то это, в условиях неразвитости гражданских институтов передачи власти, грозит нам социальными потрясениями и разделом страны. А это напрямую противоречит нашим национальным интересам, выражаемым лидером нации.

- Позже вы сказали, что “страна сейчас на грани гражданского раскола”.
- Я имел в виду, что Жанаозен стал водоразделом, по которому для каждого из нас остается весьма незавидный выбор: либо авторитарный режим, который продемонстрировал правомерную, но чрезмерно жесткую позицию по отношению к участникам беспорядков, либо радикальная оппозиция, которая требует неправовой реализации социал-демократических и даже коммунистических требований доведенной до отчаяния толпы. В первом случае от классического либерализма мало что остается, а во втором - им и не пахнет. Чтобы предотвратить подобный раскол, нам необходимо объединиться вокруг объективных ценностей научной истины и свободы личности в обществе. Только так можно избежать раскола по социальному признаку и не выпускать джинна классовой борьбы из бутылки.

- В своей книге “Казакстан: национальная идея и традиции”вы оперируете историческими фактами и в финале подводите к тому же, о чем только что упомянули: основополагающая ценность для казахов - свобода. С гражданскими свободами - слова, вероисповедания, волеизъявления и так далее - понятно: они, так сказать, общеупотребительны. Но ведь тут подразумевается другое, более широкое толкование, я правильно понял?
- Да, помимо “прайваси” как закрытой частной сферы жизни в индустриальном обществе и негативной свободы от политических ограничений, я имею в виду прежде всего позитивную, психологическую свободу личности для творческого самовыражения и открытия своей частной жизни обществу. Именно в индивидуальной открытости состоит казахстанская национальная идея и смысл свободы личности в постиндустриальном, информационном обществе, основанном на инновационной “экономике знаний”.

- А что такое Жанаозен - как не то самое проявление свободы, но в радикальном (в силу безальтернативности) режиме?
- То, что люди были расстреляны, это трагедия. Ведь были и другие способы разгона обезумевшей толпы. Для общества нет ничего ценнее человеческой жизни. Но ведь забастовщики начали угрожать именно этому священному праву на неприкосновенность жизни и имущества людей. В этом смысле это было проявлением не свободы, а произвола, основанного на групповых формах отстаивания частных интересов. Было решено, что при помощи группового давления можно решить свои экономические проблемы не рыночным, а силовым способом. Забастовщики требовали нарушить в том числе права частного предпринимательства. Но в основании всеобщей свободы всегда лежат права отдельного физического или юридического лица. Демократическое правило большинства не должно противоречить правам человека и гражданина. Тем более что в данном конкретном случае вряд ли бастующие представляли большинство населения Жанаозена или нефтяников, как бы они ни были организованы в плане давления на остальных рабочих. Самое неприятное, что альтернативы у них, наверняка, были, как для каждого лично (уволиться, переехать и так далее), так и предложенные им всем вместе как группе (перевестись на другие места работы).

- В одном из интервью вы говорили, что сейчас проедаете капитал, который в свое время заработали в бизнесе. Этот этап продолжается?
- Нет, на текущий момент Plankion Group и научно-образовательный фонд “Аспандау”, миссией которых является развитие общества, уже выходят на уровень самоокупаемости, так как люди нас стали поддерживать. Я решил заняться общественной деятельностью, так как наткнулся на то, что качество моей личной жизни зависит от качества моей общественной жизни. А наше общество нуждается в новой, либерально-демократической идеологии, а именно: в перестройке образования в направлении научного познания и формировании личностного потенциала информационного общества. На эти мысли меня натолкнула тотально негативная реакция всего общества на динамичное развитие “Казахтелекома”. В частности, всех раздражал ежегодный прирост прибыли,  и все говорили только про высокие тарифы, а про то, что тарифы всегда были такими и что компания из естественно-убыточной стала рыночно-прибыльной без повышения на тот момент тарифов, это уже никого не волновало. Поэтому мне пришлось уйти, когда запретили экономическую систему, построенную мной на прозрачном распределении части прибыли в виде бонусов персоналу компании. Если мы перестанем считать деньги в чужом кармане и начнем понимать, что те, кто зарабатывает для нас результат, тоже могут зарабатывать на этом результате, то это будет большое нравственное развитие для общества.

- Вы активно увлекаетесь историей. Какой стереотип относительно казахов вас больше всего раздражает сейчас? Я имею в виду штампы вроде того, что Чингисхан был казахом.
- Я сторонник научного подхода во всех сферах жизни, в том числе и в отношении социально-гуманитарных дисциплин и искусств. Поэтому я выступаю против мифологизации нашей истории. Чингисхан из рода Кият-Борджигинов нирун-монгольского племени тайджиут, он основал казахскую государственность, но не был казахом. И как бы ни был родоплеменной состав всех трех казахских жузов номинально идентичен родоплеменному составу коренных (турлигин) древних монголов, казахский этнос сложился как отдельная, хотя и братская, культурно-бытовая общность от современных монголов.

Тулеген БАЙТУКЕНОВ, Алматы

Из досье

НУРОВ Канат Ильич, 44 года, историк. Работал в Алматинской школе менеджмента, в Фонде поддержки предпринимательства и развития конкуренции, в аудиторской компании Deloitte & Touche, занимал руководящие должности в “Алматытелекоме” и “Казахтелекоме”, в Казкоммерцбанке. С февраля 2008 года - президент группы Plankion, с октября того же года - член правления ОФ “Аспандау”, с мая 2010 - член совета директоров АО “Smart Group”.