Сева ДЕМИДОВ: Я социальный сперматозоид

Самый эпатажный художник Алматы чокнулся: звякнул своей рюмкой о рюмку посетителя вернисажа и предложил закусить баурсаком. Так происходило открытие персональной выставки.

Кто назовет это банальным употреблением - приходите в галерею, мы бросим в вас камень! Потому как поднос с рюмками, блюдо с баурсаками и тарелка с рисом относились не к фуршетной части, а являлись непосредственно частью экспозиции. О чем, кстати, свидетельствовали этикетки: “Многоточие по-русски”, “Многоточие по-казахски” и “Многоточие по-китайски”. И те, кто принимал на грудь или вкушал баурсак, напрямую приобщались к художественному процессу.
Наконец-то Алматы может похвастаться полноценной живой выставкой, где автор креативит по полной. Сева Демидов вообще единственный художник в южной столице, который позволяет себе выглядеть как художник - эксклюзивный жилет, пошитый специально к выставке, гротесковые усики, маяк вместо серьги в ухе. Не зря его называют ЧУДОжник. На открытии выставки было не протолкнуться. Все ждали чего-то невероятного. Пока гости пытались подглядеть, что же скрывается в зале, затянутом запрещающими лентами, рождались самые невероятные слухи: например, о том, что автор упадет откуда-то сверху и произведет окончательный фурор. Впрочем, до такого экстрима Сева не дошел. Он даже толкнул полагающуюся по случаю официальную речь, дал слово искусствоведу Баян БАРМАНКУЛОВОЙ и упал перед ней на колено, поскольку именно она помогла ему, когда автор, по собственному признанию, находился в полной космической ж...пе.
- Я почти пять лет был в депрессии. Хотя можно назвать это состояние накоплением энергии. Мне было плохо. Я знал, что я художник, что мне положено писать картины, делать какие-то вещи, но словно потерялся. А теперь, видимо, настало такое время, когда можно творить и вдохновлять. Я вообще социальный сперматозоид, потому что моя задача - оплодо­творять общество. Конечно, с помощью идей.  

Выставка называлась солярная экзебиция “Многоточ и ЕЕЕ”. Уже об этом можно долго и нудно рассуждать, хотя на самом деле речь не идет ни об извращениях, ни о чем-то сложном.
- Среди знаков препинания просто обожаю многоточие. В предпоследнее время вставлял его бесконечное количество раз в названия своих работ как в начале, так и в конце. Точка под­разумевает завершение процесса, а после многоточия все только начинается.  
Когда зрители были допущены к работам художника, они убедились, что Сева верен себе - каллиграфичен и афористичен, многозначителен и многозначен, с чувством юмора, не переходящим в ядовитый сарказм. Все работы о себе, родном, о глубоко личных переживаниях, а оттого понятны и близки каждому. Вот на деревяшке выжженная рука и крючки с заюзанными ключами - “Теперь мои секреты”, игрушечная печатная машинка “Для бесплатных SMS”, настоящий пазл “Скитания русского китайца”. К искусству не возбраняется прикоснуться, даже повертеть его в руках и поковырять пальцем при желании. Одна работа оказалась несколько зловещей - “Кухня художника” - практически пыточный набор из кухонной утвари...
- Садомазохизм? Ничего подобного! Это поверхностный слой, который сразу бросается в глаза. На самом деле, я просто нарушил функциональность этих предметов, и получился объект искусства. А то, что ты там увидела, - твои проблемы.

Кстати, даже фуршет, предваряющий выставку и на многих вернисажах являющийся кульминацией события, был концептуален. Дело в том, что в трудное время Сева не голодал в мастерской, а работал поваром в одном из заведений Алматы. И там его озарило: и еда, и искусство суть одного и того же - они насыщают человека. Искусство должно быть таким же сытным, как хорошее блюдо, легко ложиться на духовный желудок зрителя.
Вместо послесловия: к Севе подходит девушка и приникает к эксклюзивной жилетке, не скрывая восторга: “Семя Казимира...” (видимо, имея в виду Малевича). Автор польщен и почти смущен. Многоточие.

Ксения ЕВДОКИМЕНКО, Алматы, тел. 259-71-99, e-mail: evdokimenko@time.kz, фото Владимира ТРЕТЬЯКОВА, Алматы