Полжизни взаперти

В Семее обнаружили 39-летнего мужчину, который пятнадцать лет не выходил из своей квартиры! Всего за месяц Евгений СВИРИДОВ легко адаптировался в незнакомом для него мире и обзавелся друзьями, но теперь боится снова оказаться взаперти: его хотят пожизненно поместить в интернат закрытого типа для психохроников. Вызволила вынужденного затворника Наталья БУРАШЕВА, председатель КСК, к которому относится дом,где проживает Евгений. Она же и обратилась за помощью к нам в газету, обеспокоенная дальнейшей судьбой Евгения.

- Всегда приходила оплачивать эксплуатационные расходы его мама Ольга СВИРИДОВА, - рассказывает Наталья Юрьевна. - Она говорила, что у нее есть сын-инвалид, который не выходит из дома. Мы думали, что Женя - колясочник или прикован к постели. Даже возраста его не знали… Но вот оплата закончилась, а Ольги нет уже месяца два. И тут звонит этот мальчик: “Я Женя Свиридов. Нашел книжку, а там ваш номер. Моя мама умерла. Я не знаю, что делать. У меня заканчиваются продукты…”
Наталья Бурашева вместе с электриком пошли к нему домой. Дверь ей открыл обросший молодой человек.
- Попросила его предъявить документы. Обратила внимание, что в удостоверении личности вместо подписи почему-то стоит прочерк… - вспоминает председатель КСК.

Женя рассказал, что маму увезла “скорая”. Месяц она была в больнице, а потом позвонили врачи и сказали, что ее больше нет… Когда зашел разговор о похоронах, Женя шокировал работников КСК: “Я не знаю, куда ехать. 15 лет не выхожу из дома!”
Выяснилось, что Женя - инвалид второй группы по психическому заболеванию. Причем инвалидность у него пожизненная. Когда Евгению было 22 года, его мама добилась через суд признания единственного сына недееспособным и стала его опекуном. После ее смерти Женя не мог даже получить свое пособие по инвалидности - 38 тысяч тенге…
- У нас была полная растерянность, как ему помочь... - вздыхает Наталья Юрьевна. - На протяжении многих лет он обитал в замкнутом мирке, где не было даже телевизора! Но при этом парень не опустился, не одичал, умудрившись найти занятие по душе. Вся Женина комната была увешана его рисунками. А еще он вязал и вышивал!
Наталья Бурашева показывает целую стопку салфеток, которые связал и вышил Женя. При этом мама с сыном проживали в ужасных условиях. Судя по всему, Ольга Свиридова страдала синдромом Плюшкина. Вся квартира была заставлена коробками с гниющими овощами и хламом, который женщина таскала с мусорки. Наталья Юрьевна с техничками убрали все, что гнило и текло. Парень показал им свои запасы - гречку и лапшу. По его словам, деньги у него еще оставались, но он не знал, где находится ближайший продуктовый магазин...
Председатель КСК попросила техничек поводить Женю по улицам, показать где, что и как. Мужчина, проживший в изоляции почти половину жизни, на удивление быстро освоился и со многими подружился. В столовой женского монастыря и кафе “Леди Пицца” Женю угощали бесплатными обедами. Он полюбил захаживать в КСК поболтать с Натальей Юрьевной, к которой очень привязался. Подходил к концу месяц новой, свободной, жизни Евгения Свиридова, как пришла беда, откуда не ждали…
- Среди прочего мы показали Жене, как пройти в семейно-врачебную амбулаторию “Победа”, - рассказывает председатель КСК. - Знали, что он прошел там обследование, у него брали анализы. Однажды приходит - слезы по щекам текут. Спрашиваем: “Ты чего плачешь?” А он: “Психолог Раушан, которая со мной работает, забрала у меня деньги”. - “Сколько? - “340”. Я ему: “Жень, ну ничего страшного. Мы твои картины продадим”. Мы обычно 500 тенге давали ему за рисунок. Он пирожков себе купит - и ему хорошо, и нам. И тут Женя выдает: “Вы не поняли. 340 тысяч тенге! Мама копила на ремонт…” Я чуть со стула не упала. Говорю: “Ты просто взял и отдал?” А он: “Психолог сказала, что мне нельзя хранить деньги, нельзя делать покупки, потому что я ничего не понимаю. Она так кричала на меня, что я растерялся”.
По словам Натальи Бурашевой, Женя - парень неглупый, поэтому догадался проследовать за психологом в поликлинику и взять у нее расписку. На листочке на государственном языке было написано: “Взяла на хранение 340 тысяч тенге”.
- Я звоню в “Победу”, приглашаю Раушан, - рассказывает Наталья. - Она: “Да, забрала деньги. Так положено. Он не имеет права их хранить”. Я говорю ей: “Давайте, чтобы я в полицию не пошла, деньги Жене верните. Если хотите изъять на хранение, сделайте, как это положено по установленным правилам”. Женя снова пошел к психологу в городскую поликлинику, она вызвала такси и вместе с ним рванула в отдел занятости и социальных программ. А там юрист рвет расписку, не зная, что я ксерокс сделала. Дает другую расписку, уже составленную по правилам, с подписями трех свидетелей.
После случившегося у Бурашевой появились опасения, как бы Женя не остался без квартиры - мало ли кто может воспользоваться его доверчивостью. Поэтому она попросила Евгения принести в КСК все документы, которые он найдет у себя в квартире.
- Он нам принес документы на квартиру, о том, что мама и он являются членами приватизации, а также справку о его пожизненной недееспособности. На следующий день звонит юрист отдела соцпрограмм: “Женя без вас нас не пускает”. Спрашиваю: “Зачем?” А он: “Мы хотим осмотр сделать и кое-какие документы забрать”, - вспоминает председатель КСК. - Пришла с участковым. Они начали снимать, в каком безобразном состоянии находится квартира. Я говорю: “Зачем вы снимаете? Мама была его опекуном. Вы должны были ее контролировать! Вы до этого не видели, как он живет?” Когда речь зашла о том, на каком основании документы у меня, я так сказала: “Документы будут лежать в сейфе КСК, пока не решится вопрос с опекуном Жени. Я отдам документы только ему”.
Наталья Бурашева стала искать родствеников, кто мог бы оформить опеку над Женей, и выяснила, что еще в 90-х его отец эмигрировал в Германию, навсегда вычеркнув сына из жизни. По Интернету удалось связаться с родной сестрой умершей Ольги Свиридовой. Однако она сказала, что из-за сложных обстоятельств в ее жизни она не может забрать Женю. Но, если Наталья Бурашева найдет достойного опекуна, готова отказаться от своих прав в его пользу.
- У соцработников с самого начала была непреклонная позиция: Женя должен быть под опекой государства в интернате закрытого типа. Но на самом деле опекуном Жени может быть не только родной, но и посторонний человек. Мы начали искать достойного кандидата. Это оказалось непросто, ведь Женя всю жизнь прожил затворником. Тогда наша техничка Елена ЛИТВИНОВА изъявила желание взять опеку над Женей. Она обратилась с соответствующим заявлением в отдел занятости и социальных программ…
А тем временем Евгения забрали в закрытое отделение стационара центра психического здоровья, и вот уже два месяца он там находится. Каждое воскресенье Наталья Бурашева по очереди с техничками приходит его навещать. Обязательно с домашней едой - пельменями, пловом и чистой одеждой.
В этот раз Наталья Юрьевна идет навещать Женю вместе со мной. Лязгает решетка на двери… Замечаю в коридоре сгорбленную фигуру потерянного молодого человека. Это и есть Женя. Понимаю, почему Наталья Бурашева упорно называет его мальчиком: он выглядит значительно моложе своих 39 лет. Как только Женя встречается взглядом с Натальей Юрьевной, он меняется на глазах - расправляет плечи, его лицо озаряется улыбкой.
Какие же планы в отношении Евгения Свиридова у органов опеки? Я обратилась к главному специалисту сектора по работе с инвалидами и социальными учреждениями городского отдела занятости и социальных программ Самату ОМАРГАЗИНУ. В свою очередь он согласился со мной разговаривать только в присутствии заведующей сектором Лазат МАЙШЕКИНОЙ.
Уже в начале нашего разговора выяснились любопытные детали: мама Жени, являющаяся его опекуном, умерла 11 августа. Однако, по словам Самата Омаргазина, представители его отдела узнали об этом только в конце августа от работников СВА “Победа”. Впервые же они посетили квартиру Свиридовых и вовсе 12 сентября. Самат Омаргазин красочно расписывал, в каком антисанитарном состоянии находилось жилище Жени Свиридова. Спрашивается: почему представители службы опеки не заметили, в каких ужасных условиях он проживал еще при жизни его опекуна? По словам Самата Омаргазина, у них очень много недееспособных - более тысячи человек. Акты обследования проводят два сотрудника. Обойти каждого физически невозможно. Поэтому службы опеки выезжают и оперативно принимают меры, когда поступают сигналы от участкового врача, полицейского, соседей. Но в отношении Свиридовой сигнала не поступало. Все это время она отчитывалась. И ей верили на слово.
Только вдумайтесь: за все 17 лет, что Ольга Свиридова была опекуном своего сына, представители службы опеки ни разу не обследовали, в каких условиях она содержит сына! В деле нет ни одного акта обследования жилья…
Органы опеки уже взяли Женю под попечение государства и приняли постановление о направлении госопекаемого Евгения Свиридова в интернат закрытого типа для психохроников. Он туда отправится, как только освободится место…
- Но это не значит, что Женя будет там пожизненно! - уверяет Лазат Майшекина. - Если родственник появится, может в любое время его забрать.
По ее словам, родственник может отказаться от прав опекуна в пользу человека, которому доверяет. Для этого нужно лично явиться в отдел занятости и социальных программ и написать заявление на имя начальника. Однако даже если тетя Жени из Новосибирска приедет в Семей и попросит, чтобы опекуном была техничка КСК Елена Литвинова, это не значит, что чиновники удовлетворят ее просьбу. По их словам, кандидатура Литвиновой у них доверия не вызывает…
Но Наталья Бурашева вместе с жильцами микрорайона не собирается мириться с тем, что парня упекут в психушку.
- За два месяца нашего общения с Женей у нас сложилось мнение, что он вполне может жить нормальной жизнью без изоляции от общества, - говорит Наталья. - Много вопросов вызывает его диагноз, который ему дали в детстве, и почему-то пожизненно! Конечно, хотелось бы, чтобы была проведена независимая психиатрическая экспертиза. Мы написали заявление в прокуратуру с просьбой назначить экспертизу и проконтролировать действия отдела занятости и социальных программ в отношении Жени.
Наша газета будет следить за дальнейшей судьбой Евгения Свиридова.

Милана ГУЗЕЕВА, фото автора и из личного архива Натальи БУРАШЕВОЙ, Семей