Леон КОСТЕВИЧ: На первый гонорар купил жене ботинки

8 апреля в Центральном доме литераторов в Москве состоялась третья церемония награждения лауреатов международного литературного конкурса “Русская премия”. В числе лучших русскоязычных писателей 2007 года оказался казахстанец Леон КОСТЕВИЧ (на снимке), повесть которого “Графиня, я стрелялся на дуэли” из 375 представленных на конкурс произведений заняла второе место в номинации “Малая проза”.

- Леон, отшумели конкурсные страсти, у вас было время все обдумать. И как вы отнеслись к своему “серебру”?
- Сначала - довольно легкомысленно: ну, не “Букер” же это, в конце концов. А когда в кулуарах пообщался с организаторами премии, то понял, что “серебро” - тоже неплохо. Мне рассказали, что борьба в этом году была напряженной, судьбы произведений решали десятые доли балла, и второе место оказалось гораздо престижнее, чем мне показалось сначала.
Разумеется, это очень приятно и почетно, когда ты стоишь на сцене Центрального дома литераторов в Москве и тебе вручают премию.
Но тут есть момент вкуса. Когда твое произведение попадает в шорт-лист - это значит, что оно перешагнуло довольно высокую профессиональную планку. А первое место - уже дело вкуса жюри: кто-то любит традиционную прозу, кто-то - модернизм, кто-то - пост-модернизм. Это не как в спорте, когда ты на долю секунды раньше пересек финишную прямую, и тут уже никто не поспорит - победа однозначная.

- Премию вручал председатель жюри Чингиз АЙТМАТОВ?
- Айтматову врачи порекомендовали никуда не ездить, поэтому он прислал на финал видеообращение и подписал дипломы, но сам приехать не смог.

- Что для вас значит победа в этом конкурсе?
- Я теперь обладатель премии, которая довольно престижна и авторитетна. Например, скоро журнал “Знамя” будет проводить конкурс повестей, а это издание всегда оглядывается на “Русскую премию”, и там уже отношение к моему произведению будет иное.

- Ну, это в России. А в Казахстане?
- Я 15 лет пишу прозу, и до сих пор мне никто ничего не присудил и даже не приглашал к участию просто потому, что в Казахстане нет никаких литературных конкурсов для русскоязычных писателей. Более того, когда ты приносишь свои произведения в литературные журналы “Простор” или “Ниву”, главные редакторы их читают, одобряют и открывают ими очередной номер. А когда говоришь знакомым, что твою повесть опубликовали в “Просторе”, они удивляются: а что, он еще выходит?

- То есть казахстанская литература на русском языке оказалась у разбитого корыта?
- Литературного процесса в Казахстане нет - есть лишь литературные междусобойчики. И порой охватывает отчаяние, когда видишь, что твоя работа нравится главным редакторам и знакомым, но при этом отдачи - никакой: ты можешь печататься в местных журналах до скончания века, и никто на это не обратит внимания. Не знаю, чья в этом вина: Министерства ли культуры, Союза ли писателей, но точно знаю, что быть так не должно.
Мне известно, что Минкультинформ сейчас запустил ряд проектов по поддержке библиотек, кинопроизводства, телевидения, художников. Но для поднятия статуса казахстанской литературы не делается ничего. Поэтому когда мы заходим в книжный магазин, то видим длинные стеллажи, заполненные книгами российских авторов, а где-то в уголке ютится сиротливый шкаф с казахстанскими книгами. Мне можно возразить: для этого надо лучше писать. Но мне кажется, это процесс двусторонний: чтобы появлялись хорошие авторы, их нужно поддерживать. А у нас так: жил-был в Алматы писатель Сергей ЛУКЬЯНЕНКО, который сочинял свою фантастику. Его похлопывали по плечу, хвалили - и... всё. А потом он уехал в Москву, и сейчас его книги стоят на наших полках как российский продукт российского писателя. А ведь если бы его поддержали здесь, “Ночным дозором” могла гордиться именно казахстанская фантастика.

- А, может, у нас просто не для кого писать? Читатель-то в стране есть?
- Безусловно. Может, это не такая широкая аудитория, как в России, в силу того, что у нас просто населения в десять раз меньше. Но при этом и интеллигенция, и хороший умный читатель у нас остались.

- Вы сами-то читаете казахстанских авторов? Сейчас, например, на пике популярности “Город летающих пакетов” и “Хардкор” Зары ЕСЕНАМАН.
- Мне как человеку пишущему интересно, что пишут мои коллеги. И я не имею права не знать, что творится в наших кругах.
Есть у нас и писательская тусовка, но я в нее не вхож. По мне лучше писать, чем тусоваться. Писательство - это то, что я по-настоящему хочу делать в жизни, а все остальное в моей жизни было случайно: КазПИ, преподавание в школе, журналистика, в которой я работаю лет пятнадцать. Писать я начал сразу после того, как окончил вуз, и первая моя повесть “Граждане пионеры” была опубликована в “Просторе”.

- И каков же был гонорар?
- Мне заплатили 100 долларов, и я купил жене ботинки. А потом издатели о деньгах перестали упоминать.

- Леон, публикации в журналах - это хорошо. Но планируете ли вы выпустить свою книгу?
- У меня тут принципиальная позиция: я никогда не стану печататься за свой счет. Я считаю, что пишу неплохо. И какой смысл выпускать книгу за свой счет - возьми распечатай дома на компьютере и раздавай. Смысл ведь в том, чтобы этим кто-то заинтересовался, чтобы пришли и сказали: “Леон, нам нравится, как вы пишете, давайте мы издадим вашу книгу”. В общем, как учил Булгаков, ни у кого ничего не просите - сами придут и все дадут. Другое дело, что сейчас такие времена, что могут никогда и не прийти. Зато ты себя будешь больше уважать.

- Борис Акунин как-то говорил, что график сдачи его еще несуществующих произведений в разные издательства составлен на несколько лет вперед. Считаете, это нормально?
- Я не люблю прозу Акунина, но уважаю его слова: “Я пишу не кровью, а чернилами”. То есть человек трезво оценивает то, что он делает. На мой взгляд, его творчество сложно назвать литературой - это, скорее, стилизации. Да, литература, наверное, к сожалению, стала товаром. И эти произведения, выпущенные из-под дамоклова меча издательства, должны соответствовать определенным критериям. И если бы писатели не были скованы кабальными условиями договоров, мне кажется, писали бы меньше, но лучше.

Виктор БУРДИН, Алматы
burdin@time.kz
Фото из архива Леона КОСТЕВИЧА